Книга Королевская кровь-13. Часть 1, страница 51 – Ирина Котова

— Купи, — проговорила она. — Не хочу ничего, связанного с Симоновым. Пусть остается девочкам. А я хочу наш общий дом.

— Это значит, что ты меня тоже любишь, Кать?

— Ну конечно, Саш. Я люблю тебя.

* * *

Следующее продолжение — в понедельник 20 января около 20 часов вечера.

Вечером в антимагическую камеру Зеленого крыла, названную так потому, что в стены ее были вмонтированы сотни артефактов, блокирующих перенос и возможность манипуляции стихиями, зашел Александр Свидерский. Сопровождающие — боевые маги Зеленого крыла остались за дверью.

Черныш, что-то пишущий от руки за узким столом, повернул к нему голову. Он выглядел уже помоложе, чем вчера, когда Алекс нашел его под золотым вьюнком рядом с телом Деда. Но все равно — высохшим, истощавшим стариком. На столе стоял кувшин воды и наполненный стакан, и Черныш осторожно выпил из него.

— Вы больше не боитесь воды? — спросил Свидерский с любопытством.

— Проклятье ушло еще когда я сидел под вьюнком, — ответил Черныш так, будто они обсуждали какое-то исследование. — Не знаю, с чем это связано, но не скажу, что против. Хотя я и оставался последним проклятым… хотя нет, еще же Львовский. Любопытно будет у него узнать, освободился ли он от него. Поинтересуетесь, Александр Данилович? По ауре чую, что он где-то здесь.

— Поинтересуюсь, — пообещал Александр, вглядываясь в Черныша: просевшая аура пульсировала, набирая силу, и нитей проклятья действительно больше не было видно.

— Так чем обязан визиту, коллега? — высокомерно осведомился Черныш.

— Похороны Алмаза Григорьевича через полчаса, — проговорил Алекс, и старый маг задумчиво покрутил ручку. — Я отведу вас туда, если вы дадите слово, что не попытаетесь сбежать. Тандаджи согласился выдать вас под мою ответственность. И под то, что я послужу гарантом вашего послушания при допросах.

— Свидерский, — поморщился Черныш, — даже ваше участие в допросах не заставит меня сказать больше, чем я хочу. А я скажу ровно столько, насколько мне предложат сотрудничества. Да и если бы я хотел сбежать, я бы уже сбежал отсюда. Неужели вы думаете, что меня — или вас, если уж на то пошло, — эта камера может задержать больше чем на полчаса? Ладно, — он обвел глазами стены службы, — на час, Тандаджи расстарался.

Алекс огляделся и понимающе усмехнулся. Надо будет предложить Тандаджи свои услуги.

— Тогда почему не сбегаете? — спросил он. — Надеетесь на разумность Бермонта?

— Мне нужна реабилитация и возможность работать в своем институте. И у меня есть, что предложить этому медведю, — спокойно ответил Данзан Оюнович. — А если уж он не пойдет на сотрудничество, то сбежать я всегда успею.

— Тогда почему сразу не перенесетесь к нему с вашими предложениями?

— Он слишком импульсивен, — поморщился Черныш, — может сгоряча и ударить чем-то неприятным. А пока идут все процедуры по передаче, остынет и будет готов разговаривать.

— Ваша самоуверенность вас когда-нибудь подведет, Данзан Оюнович, — проговорил Александр убежденно.

— Моя самоуверенность позволила мне спасти мир, молодой человек, — сварливо ответил старый маг, так напомнив в этот момент интонацией Деда, что Алекс помолчал, чтобы прийти в себя.

— И вы ни о чем не жалеете, Данзан Оюнович? — спросил он наконец.

Черныш отвернулся, дописал строчку, положил ручку на стол. Встал и чуть пошатнулся. Измотанность и выжранный резерв ударили и по нему.