Книга Рапунцель в волчьей стае, страница 177 – Любовь Черникова, Мира Ли

— Ты понимаешь, что я могу тебя убить одним движением? — вкрадчиво поинтересовался отец.

— Невелика доблесть с такими-то мускулами, — снова огрызнулась я.

На миг мне почудилось, что это и правда последние мгновения моей жизни. Но я словно не принадлежала себе. Мне казалось, что вокруг меня образовался плотный воздушный кокон, который помогает мне все еще стоять на ногах, но одновременно сжимает грудь, лишая дыхания.

Бритый, который все еще прикидывался ветошью, вылупил и без того лупатые глаза. То ли пытался не заржать, то ли просто был удивлен до крайности.

— А ты, оказывается бесстрашная! Или просто глупая? — Отец неожиданно улыбнулся, и в этой улыбке мне почудился звериный оскал. Хотя не почудился, его клыки и правда выглядели больше, чем у обычных людей. — Характер у тебя есть, но я знаю, как тебя укротить. Подумай о своей матери, девочка.

— А ты подумай о том, что будет, если ты ее хоть пальцем тронешь.

Отец даже брови приподнял.

— Ты мне угрожаешь?!

— Я — вила. Помни об этом, альфа. Иначе недолго тебе им оставаться, — последнее я прошипела со всей ненавистью.

Угрозу я бросила наугад, но от всего сердца. И вдруг ощутила, как невидимый кокон, который становился все плотнее, точно разлетелся, позволяя мне вдохнуть, вот только ноги ослабели настолько, что я пошатнулась.

Отец вдруг побледнел и сделал шаг назад. Надеюсь, у него сердце от моей наглости прихватило.

— Посидишь на хлебе и воде, поумнеешь. Поговорим через несколько дней. Уведи ее в комнату, Бард, пока я не порвал вас обоих! — прорычал он сквозь зубы.

Бритый одним движением вскочил и оказался рядом со мной.

— Идем!

Я не стала прощаться и поспешила за ним. Покорно топая за ним, я пошатывалась. Казалось, этот напряженный разговор окончательно лишил меня сил.

Сумка, которую мой провожатый таскал с собой, валялась прямо на полу у двери — оказывается, здесь бросил перед тем, как войти. Бритый поднял ее и протянул мне.

— Держи. Там бутерброды. Поешь сразу же, не откладывая. Даже если не хочется. Альфа не шутил насчет хлеба и воды, — зашептал оборотень скороговоркой. — Внутри телефон. Пока не отобрали, отправь весточку своему волку. Напиши, где находишься. Скажи, что совет Сибирским не поможет. Выход один, и твой волк его знает.

Я даже остановилась, удивленно вытаращившись на него. А оборотень размашисто шел дальше, пришлось мне ускориться, чтобы его нагнать. Это случилось уже на лестнице.

— Тебя зовут Барт? Это кличка такая, — спросила я, желая узнать имя того, кто мне пытается помочь.

— Бард, — поправил бритый.

— Бард? Ты в таверне подрабатываешь музыкантом? — нервно пошутила я.

— Нет, просто имя такое. — Мой провожатый криво ухмыльнулся, но тут же посерьезнел. — Сделай, как я сказал. Времени в обрез. Я не смогу сопротивляться, если альфа начнет задавать мне вопросы.

Комната, куда меня привели, оказалась вполне обычной, разве что какой-то безликой. Будто кто-то бездумно повторил интерьер из журнала, но забыл вдохнуть в него жизнь. Кровать, шкаф, полка с красиво расставленными безделушками и книгами, которые явно подбирали по оттенку обложки. Все какое-то коричнево-песочное, унылое…

Чувство, что отец жил в игрушечном доме, меня не покидало. Точно кукловод он населил его обитателями, но у всех, кого я здесь встретила, в глазах затаился страх. Словно бы они боялись лишний раз вдохнуть без спроса.