Книга О Пепле и Стали, страница 51 – Элиза Рейн

Перед его властью я абсолютно безоружна. И почему-то жажду его еще больше.

ГЛАВА 20

МАДДИ

Я опаздываю на занятие по ковке, но вместо того, чтобы отругать меня, Харальд просто машет в сторону моего рабочего места. Видимо, в том, чтобы быть его любимицей, есть свои плюсы. Горн мерцает и искрится, и звон бьющих о металл молотов действует успокаивающе, когда я принимаюсь за свой щит. Сегодня планирую его закончить и молюсь, чтобы этой задачи было достаточно, чтобы отвлечься от мыслей о Каине хотя бы до конца дня.

Мне довольно быстро удается переключиться на работу. Металл будто поет под моими инструментами, и с каждым ударом я приближаюсь к завершению, уже во второй раз.

Я пытаюсь зацепиться за тот факт, что хотя они и пытались однажды сломать этот щит, он все еще цел. И даже лучше, чем был раньше. Он стал больше, но все такой же легкий, а края я украсила рунами, означающими защиту и стойкость.

Упорство стало основой, на которой этот щит был создан, и зная это, буду пользоваться им с еще большей радостью.

В меня врезается Харальд, отгоняющий непонятно как оказавшегося в кузнице воробья. Чувствую знакомою тошноту и едва успеваю бросить молот и отойти от огня, прежде чем меня накрывает темнота. Когда прихожу в себя, Тора помогает мне подняться. Пробормотав благодарности, я возвращаюсь к работе.

Жду, пока все уйдут, чтобы поговорить с Харальдом насчет лука, как советовала Вальдис. Он в это время ворчит насчет двуручного меча, выкованного Хенриком и получившегося слишком большим, чтобы им можно было взаправду сражаться.

— О! Лук для берсерка! — он наваливается на полку, сметая с нее книги и свитки. — Я рассказывал, как однажды убил одной стрелой сразу двух Снежных Великанов?

С заразительным энтузиазмом он показывает мне подробные чертежи, попутно потчуя меня байками о Валькириях с валь-тивар в виде медведя, которые использовали силу берсерка во время стрельбы.

В моей голове появляется картина настолько яркая, что у меня перехватывает дыхание.

Широко расправив крылья, я лечу над полем боя, слыша снизу рев Торви. Мои стрелы со смертоносными ледяными наконечниками разрезают воздух.

От этого образа и предвкушения у меня даже кружится голова.

Этим вечером я приношу законченный щит в мастерскую Сарры. Она одобрительно разглядывает каждую деталь, обводит пальцами руны, которые я так долго доводила до совершенства.

— Теперь, когда я знаю, как выглядит Торви, мы можем сделать новое изображение на центральной части, — говорит она, тут же принимаясь рисовать.

Ее рука наносит уверенные штрихи, с удивительной точностью зарисовывая ярость Торви.

— Ты сможешь перенести это на металл? — спрашиваю, наблюдая за тем, как на бумаге появляется медведь.

Она кивает, уже беря в руки инструменты для гравировки.

— Начну сегодня вечером.

— О, Сарра?

— М-м? — она все еще вдохновенно рисует.

— Я… Я забрала его с собой, когда переезжала в Крыло Медведя, но на самом деле думаю, что ему лучше остаться здесь.

Она поднимает на меня взгляд, и он наполняется сочувствием, когда она видит складное зеркальце.

— Я ничего не смогла с ним сделать Мадди. Наверное, тебе стоит его забрать.

Решительно качаю головой. Мне становится грустно, когда я на него смотрю, а Крыло Медведя должно стать началом новой жизни для новой меня.