Книга О Пепле и Стали, страница 54 – Элиза Рейн

Эрик бежит к Оргиду, но резко останавливается. Любопытство заставляет подойти и меня. Инга склонилась над ним, снова и снова прося прощения.

Призванный мной снег все еще сыплется на него сверху. Огонь потух, но почти вся верхняя часть его одежды сгорела. Кожа на его груди красная и покрыта волдырями, но не это заставило Эрика замереть.

Все дело в черной с серебристым змее, обвивающей тело Оргида.

Кусочки головоломки встают на место, когда я ее вижу.

Вот, каким образом сломанная нога Оргида так быстро исцелилась. У него валь-тивар в виде змеи.

ГЛАВА 21

МАДДИ

Раскрыв от удивления рот, я смотрю, как обвившаяся вокруг Оргида огромная змея сияет, и его покрытая волдырями кожа возвращается в нормальное состояние.

Созданный мной снег перестает сыпаться на него и исчезает.

Обернувшись, Инга смотрит на меня.

— Ты погасила огонь?

Я молча киваю, чувствуя, что Каин подошел и стоит сзади.

— Почему? — это спрашивает Оргид, и когда я смотрю на него, то не вижу на его лице ни благодарности, ни облегчения.

— Это неважно, — говорит Эрик. — Оргид, я жду тебя в палатах целителей сразу после того, как ты сможешь встать.

Я снова смотрю на Ингу.

— Тебе нужно взять под контроль свою медведицу.

— А тебе не нужно лезть не в свое дело, — отвечает она.

Шатаясь, Оргид поднимается на ноги, его змея все еще блестит.

— Я только что спасла жизнь твоего лучшего друга, и это после того, как вы меня чуть не убили.

— Змея бы его исцелила, — рявкает она.

Эрик бормочет что-то о том, что Инге нужно немедленно найти Харальда, и как только они идут к выходу, Каин разворачивает меня обратно к себе.

— Почему ты помогла ему? — спрашивает он.

Когда Эрик, Инга и Оргид уходят, дверь распахивается, и я вижу стоящую за ней Торви, заглядывающую в проем.

— Я готова к битве! — ревет она у меня в голове.

— Нет никакой битвы, — отвечаю и слышу вздох разочарования.

— Тогда я подожду здесь, — говорит она.

— Спасибо, — благодарю ее и снова смотрю на Каина. — Я не могла смотреть, как кто-то горит, зная, что могу это прекратить.

— Даже если этот кто-то обращался с тобой так плохо, как он? — спрашивает он, и я искренне не понимаю, впечатлен он или разочарован.

Но это не важно. Я уже знаю, что пожалела бы, а может, боялась бы себя, если бы не вмешалась и ничего не предприняла.

— Ты понимаешь, что они тебе за это ничего не должны?

— Да.

— Ты помнишь, что они пытались тебя убить? Что причинили тебе вред?

Я как раз вовремя одергиваю себя и не прикасаюсь к руке. Он еще не знает, как сильно они мне навредили.

— Да, — снова говорю я.

— Так почему ты прекратила его страдания?

— Потому что поступки других не определяют мои!

Ответ звучит очень легко, и я почти слышу, как его произносит Фрейдис. Она установила мой моральный компас так, что чтобы от него избавиться потребуется куда больше времени, чем на пробуждение моей магии. А учитывая, какие желания и мысли проникали в мой разум на протяжении последних недель, я в каком-то смысле рада, что устроила ему проверку.

— У меня нет ничего общего с этими двумя веслинграми, наслаждающимися чужими страданиями.

Уверена, что вижу в его взгляде уважение, но может, я просто слишком сильно хочу, чтобы оно там было. Остальные новобранцы медленно возвращаются на кухню, неохотно принимаясь убирать бардак, устроенный пылающей медведицей Инги.