Книга Рассвет Оникса, страница 6 – Кейт Голден

Я рассматривала свою сестру. Она так сильно выросла за столь короткое время, что я уже не была уверена, от какой информации ее защищаю.

— Отлично, — сказала я, одновременно помешивая в двух кастрюлях. — Мы встречались.

Ли многозначительно подняла брови.

— Но, по правде говоря, ни о какой ‘влюбленности’ не могло быть и речи. Клянусь Камнями.

— Почему? Потому что ты знала, что ему придется уехать?

Мой взгляд остановился на очаге, наблюдая, как мерцает скудное пламя, пока я всерьез обдумывала ее вопрос.

Это было незначительное замечание, но первое, что пришло мне в голову, когда я услышал его имя, — это волосы Халдена. Собственно, это и привлекло меня в нем — он был единственным мальчиком в нашем городе со светлыми волосами. В Янтарном рождались в основном шоколадные брюнеты, как я, или грязные блондины, как Ли и Райдер.

Я влюбилась в эти льдисто-светлые волосы в решительном возрасте семи лет. Примерно тогда же они с Райдером стали неразлучны. Будучи уверенной, что выйду за него замуж, я не возражала против того, чтобы следить за каждым их приключением и цепляться за их игры, вызывающие ссадины на коленях. У Халдена была улыбка, которая заставляла меня чувствовать себя в безопасности. Я бы последовала за ним куда угодно. В тот день, когда в Аббингтон пришло известие о призыве, я единственный раз увидела, как его улыбка дрогнула.

И еще в тот день, когда он впервые увидел мои шрамы.

Но если я была влюблена в Халдена с самого детства, почему это не было похоже на любовь, когда он наконец увидел во мне то, что я так долго искала в нем?

У меня не было хорошего ответа, и уж точно он не подходил для десятилетнего ребенка. Неужели я не любила его потому, что никогда не видела, чтобы у кого-то, а именно у нашей матери, все было хорошо? Или потому, что иногда я спрашивала его, что он думает об экспансии⁸ Оникса на их и без того обширные земли, и его пренебрежительные ответы заставляли меня чувствовать себя уязвленной по какой-то причине, которую я не могла определить? Возможно, ответ был гораздо хуже. Я надеялась, что это не так, но больше всего боялась, что я не способна на такие чувства.

Не было никого более достойного его, чем Халден. Никто другой, с кем мама, Райдер или Пауэлл пожелали бы мне быть вместе.

— Я не знаю, Ли. — Это была правда.

Я вернулась к приготовлению ужина и молча нарезала овощи, Ли почувствовала, что я закончила с этим вопросом. Когда мамино лекарство закипело, я переместила его на стойку, чтобы оно остыло. Когда оно остыло, я наполнила новый флакон и, как всегда, положила его в мешочек у шкафа.

Может быть, я смогу сделать это — позаботиться о них самостоятельно.

По дому разносился пикантный аромат тушеных овощей, смешанный с целебными нотками маминых лекарств. Это был знакомый запах. Комфортный. Янтарный окружали горы, поэтому в долине, где мы жили, всегда были прохладные утра, хрустящие дни и холодные ночи. На каждом дереве круглый год увядали коричневые листья. На ужин всегда были кукуруза, кабачки, тыква, морковь. Даже самые суровые зимы приносили лишь дождь и голые ветви, а в самое жаркое лето, которое я помню, зеленели всего два дерева. По большей части каждый день в году здесь было коричнево и сурово.

И после двадцати из них наступали дни, когда мне казалось, что кукурузы и кабачков хватит на всю жизнь. Я пыталась представить себе свою жизнь, наполненную другими вкусами, пейзажами, людьми… Но я так мало видела, что фантазии были размытыми и неясными — беспорядочное созвездие книг, которые я читала, и историй, которые я слышала на протяжении многих лет.