Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 139 – Юлия Арниева

Там, где Сердце Голема прижималось к коже, остались странные отметины. Не ожоги. Не раны. Скорее… узоры. Тонкие, серебристые линии, расходящиеся от центра груди к плечам и вниз, к животу. Они не болели, но выглядели пугающе. Словно кто-то нанес на мою кожу металлическую татуировку.

— Что это? — прошептала Тара, осторожно проводя пальцем по одной из линий.

— Не знаю, — ответила я честно. — Наверное… след от артефакта.

Тара ничего не сказала, но я видела беспокойство в ее глазах. Она помогла мне надеть чистую ночную рубашку, которая висела на стуле, и уложила в кровать, укрыв одеялом по самый подбородок.

— Лукас, — позвала она. — Принеси воды. И найди в кладовой травяной чай. Мята и ромашка, если есть.

Мальчик кивнул и убежал.

Тара села на край кровати и взяла мою руку. Ее пальцы были сильными, теплыми. Я вдруг почувствовала, как навертываются слезы. От облегчения. От усталости. От благодарности за то, что есть кто-то, кто заботится.

— Я боялась, — тихо сказала Тара. — Когда ты ушла с ними… Я знала, что это опасно. Но не знала насколько. Мы с Лукасом сидели здесь, ждали. Он не отходил от окна, все высматривал тебя. А потом раздался… звук. Глухой гул, идущий из-под земли. Дом затрясся. Лукас испугался, начал терять контроль. Я еле успокоила его. А потом… тишина. Гул прекратился. А потом крики, все кричали что вода отступила.

Она сжала мою руку сильнее.

— Мы выбежали на площадь и увидели… толпу. И тебя. На руках у инквизитора. Я думала… — голос дрогнул. — Я думала, что опоздала. Что ты…

— Я здесь, — прошептала я. — Живая. Благодаря ему тоже.

— Я видела, как он на тебя смотрит, — Тара покачала головой. — Боги свидетели, я видела многое. Но чтобы маг-инквизитор так смотрел на техномага… Это что-то новое.

Снизу донеслись звуки. Входная дверь, голоса. Тяжелые шаги на лестнице.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Торбар. Гном-целитель выглядел встревоженным. Его обычно спокойное лицо было серьезным, борода растрепана, словно он бежал всю дорогу. За ним следовал Сорен, его лицо было непроницаемым, но я заметила, как он бросил быстрый, оценивающий взгляд на меня.

Торбар подошел ближе и начал методичный осмотр. Сначала пульс. Короткие, толстые пальцы нащупали вену на моем запястье, и гном замер, считая удары. Нахмурился.

Потом температура. Он приложил ладонь ко лбу, к шее, к груди над сердцем.

— Раздеться нужно, — буркнул он. — Полностью. Надо осмотреть.

Тара помогла мне снять рубашку. Я лежала, прикрытая одеялом лишь наполовину, и чувствовала себя невероятно уязвимой. Сорен отвернулся к окну, давая хоть какое-то подобие приватности.

Торбар начал осмотр с головы. Ощупал череп, проверяя на наличие шишек или трещин. Заглянул в глаза, оттягивая веки. Осмотрел уши, горло. Потом перешел к телу.

Когда его пальцы коснулись серебристых узоров на груди, он замер. Провел по одной линии. По второй. Наклонился ближе, разглядывая.

— Что это? — спросил он резко, поворачиваясь к Сорену. — Откуда эти метки?

— От артефакта, — ответил маг, не отворачиваясь от окна. — Сердце Голема. Она использовала его для активации древнего конструкта.

— Сердце… — Торбар выругался на гномьем. Длинно, сочно, с такими оборотами, что я, не зная языка, все равно поняла суть. — Ты, девочка, в курсе, что творила?

Я слабо кивнула.