Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 87 – Юлия Арниева

— Значит, — медленно проговорила она, — ты можешь создавать механизмы, вкладывать в них магию, оживлять их… и никто никогда не докажет, что это делала ты? Даже если возьмут твое творение в руки и будут изучать?

— Похоже на то, — я почувствовала, как в груди разгорается что-то похожее на надежду. Или на облегчение. Или на то и другое одновременно.

— Это… — орчанка широко улыбнулась, и в улыбке этой было столько искренней радости, что я не смогла не ответить тем же. — Это же невероятное преимущество! Мей, ты понимаешь, что это значит?

Я посмотрела на нее. И медленно, неуверенно улыбнулась в ответ, чувствуя, как напряжение понемногу отпускает плечи.

— Да, — выдохнула я. — Кажется, да.

Мы сидели в опустевшем зале харчевни, и постепенно до меня начало доходить, что произошло. Не просто то, что мы выжили. А то, что открылось. Сорен Пепельный, легендарный охотник на магов, человек, от одного имени которого техномаги седели и прятались в самых дальних углах королевства, проверил мой дом. Лично. Тщательно. Используя всю свою силу и опыт.

И не нашел ничего.

Ничего.

Моя магия была невидимой для него. Для самого опасного мага-инквизитора в королевстве.

— Мы должны были умереть, — прошептала я. — Или хуже. Нас должны были арестовать, допросить, отправить в столицу на суд. Пытки, чтобы выбить признание. Публичная казнь для устрашения. А потом… костер.

— Но этого не случилось. Ты выжила. Мы выжили. И теперь мы знаем то, чего не знают даже сами инквизиторы. У нас есть секрет, который делает тебя неуязвимой.

Она поднялась и подошла к окну, выглядывая на площадь. Утреннее солнце, уже поднявшееся высоко, золотило камни мостовой. Торговцы вовсю зазывали покупателей, их голоса сливались в привычный гул торжища. Орки разгружали телеги с товаром. Гномы сидели у входов в свои подземные жилища, попивая пиво и обсуждая цены. Обычный день на торжище у подножия Железных гор.

Обычный для всех, кроме нас.

— Вопрос в том, — сказала Тара, не оборачиваясь, и ее голос стал деловым, практичным, — что мы будем делать дальше. Бежать уже бессмысленно. Он не найдет доказательств, даже если вернется с целой армией детекторов. Даже если притащит сюда всю Гильдию Правопорядка.

Я встала, чувствуя, как силы постепенно возвращаются в затекшие ноги, и прошла к барной стойке. Наши рюкзаки все еще стояли там, набитые вещами для побега. Я посмотрела на них — свидетельство нашей паники, нашего страха, нашей готовности бросить все и бежать.

Развязала один рюкзак и начала доставать содержимое. Инструменты, тщательно завернутые в мягкую ткань. Записи отца, самые ценные, которые я успела схватить. Мешочек с деньгами — весь наш капитал. Провизия на дорогу — сухари, вяленое мясо, сыр.

Все это снова нужно было разложить по местам.

— Останемся, — решила я вслух, и голос прозвучал тверже, чем я ожидала. — Вернем помощников из мастерской. Продолжим работать. Будем жить, как будто ничего не произошло.

Тара обернулась от окна и посмотрела на меня. На ее лице я прочла одобрение.

— Хорошо, — кивнула она. — Тогда за работу. День уже в разгаре, а мы даже не открылись. Посетители, наверное, уже удивляются.

Спустя полчаса мы вернули на места всех помощников. Я спускалась в мастерскую и выносила их по одному, бережно, словно драгоценные реликвии.