Книга Сошествие в Аид, страница 162 – Хейзел Райли

Кто-то трогает меня пальцем за плечо.

— Пойдём отсюда, — шепчет мне в ухо Хайдес.

Знаю, он хочет, чтобы я посмотрела на него, но у меня блестят глаза, а плакать на людях я терпеть не могу.

— Нет.

— Ты в порядке?

— Да.

— Не похоже. Пойдём. Тебе надо отвлечься, — настаивает он.

Я качаю головой:

— Со мной всё отлично, отвлекаться не от чего. Наоборот, надо проверить погоду в Афинах и собирать чемодан.

— Легко: бери только купальники.

Я всё-таки оборачиваюсь:

— В декабре там жарко?

Он кривит губы, неуверенно:

— Понятия не имею, но на всякий случай хочу видеть тебя в купальнике.

Он выдавливает из меня улыбку. Видимо, улыбку печальную — потому что его лицо темнеет, и он проводит пальцами по моей щеке. Прикосновение такое мягкое и робкое, что мне сложно сопоставить его с Хайдесом.

— Хейвен, выбирай: либо поднимаешь свою прекрасную попку и идёшь сама, либо я беру тебя на руки и уношу.

Я хмурюсь. Не понимаю — он серьёзен или шутит. Но с места не двигаюсь — и сразу получаю ответ. Хайдес встаёт, обхватывает меня за талию одной рукой, а другой рукой подхватывает под колени. За миг переворачивает и закидывает на своё плечо вниз головой, прижимая мои ноги к своему прессу.

— Ты что творишь? — ошарашенно восклицает Перси.

— Хайдес, поставь меня! — велю, но даже себе не кажусь убедительной.

— Увожу её, — отвечает он Перси. — Если возражаешь — мне плевать. Всем спасибо, всем пока.

Никто не успевает вставить ни слова. Хайдес шагает быстро и широко, будто я весила как перышко. Держит надёжно, и от этого ощущения устойчивости я перестаю протестовать. Он меня не отпустит. И другой пары рук мне сейчас не надо.

Мы выходим в освещённый холл Йеля, и он негромко говорит:

— Ты бы хоть для вида подёргалась и повозмущалась. А то у меня не будет повода носить тебя на руках.

У меня срывается искренний смешок — быстро гаснет.

— Куда ты меня тащишь?

— В планетарий. Но если предпочитаешь мою кровать — просто скажи.

Краем глаза заглядываю назад. Он не врёт. Вдалеке узнаю лестницу западного крыла. Ту самую, где мы с Хайдесом встретились впервые, в день, когда я решила, что больше его не увижу и уж точно мы не заговорим. А теперь мне предстоит сойтись с ним в Греции — после того, как мы «окрестили» одно дерево на кампусе и одну полку в библиотеке.

Ноги касаются пола только у дверей планетария. Хайдес растворяется в темноте зала, и меня на секунду накрывает паника. В прошлый раз здесь какой-то аноним, шлющий мне записки, едва не придушил меня. Но когда под куполом загораются звёзды и планеты Солнечной системы, я снова обретаю покой.

Хайдес стоит у Венеры. Розоватое свечение обрисовывает его высокий, мощный силуэт. Я крадучись подхожу — почти как будто не хочу, чтобы он меня заметил. Только чтобы посмотреть на него, пока он не видит. Эго у него и так зашкаливает — не стоит давать поводов.

Делаю ещё несколько шагов, поднимаю руку, сжатую в кулак. Как он меня учил. Рывок — и… Хайдес резко разворачивается и ловит мою руку. Я застываю. Потом он притягивает меня — и я врезаюсь в его грудь. Не могу двинуться, чувствую, как его губы раздвигают мои волосы и замирают у мочки уха.

— Ты ошибаешься, Хейвен.

— В чём? — еле слышно. — Рука стояла правильно. Большой палец — снаружи. Я не издала ни звука.

— Если мы в одном помещении, даже не глядя, я ощущаю, где ты. Я знаю, где ты. — Он тщательно выговаривает каждое слово, его тёплое дыхание касается кожи на шее. — Я всегда тебя чувствую, Хейвен. Ты — моё проклятие.