Книга Сошествие в Аид, страница 239 – Хейзел Райли

Я пожимаю плечами, не развивая тему. Разбираться в психологии этого чокнутого дружка Перси у меня нет ни сил, ни желания. Тем более что сейчас у меня проблема поглобальнее.

Хайдес это замечает — смотрит на меня в замешательстве:

— Хейвен?

Запрокидываю голову и зажмуриваюсь, глухо стону:

— На этих штанах нет карманов.

Хайдес глядит на меня, как на сумасшедшую:

— И что? В следующий раз смотри, что покупаешь…

Я прыскаю.

— Нет, проблема в другом: если карманов нет, то, где мои ключи?

Он застывает с приоткрытым ртом. Потом его взгляд тщательно скользит по мне — задерживаясь явно дольше, чем следует, будто он и правда надеется найти какой-то потайной кармашек. Ничего не комментирует. Просто стучит в дверь — вдруг Джек внутри и откроет. Двери общежитий Йеля устроены так, что, как только их прикрыл, даже без оборота ключа снаружи не открыть.

— Ну твоя вредная подружка же, наверное, там?

— Понятия не имею. Они с Ньютом сцепились, и она ушла. Куда — не знаю.

Хайдес настойчиво колотит дальше:

— Достань телефон, позвони ей.

— Я же сказала: карманов нет. Ни ключей, ни телефона с собой.

Я тянусь вперёд и, неуверенно, перехватываю его руку, всё ещё стучащую по дереву. Опускаю её ему к бедру, губы сжаты в тонкую линию. Он не возражает и сдаётся.

— Буду ждать, — объявляю.

Хайдес оглядывается:

— А если она не вернётся?

— Рано или поздно вернётся спать.

— А если поздно? Что ты тут одна собираешься делать до ночи?

Он переживает или просто нагнетает? Я массирую виски под его пристальным взглядом:

— Тогда попрошу Ньюта пустить меня к себе.

— Он же делит комнату с Лиамом? — уточняет. — И с Перси?

Киваю.

Его кадык резко дёргается, ладонь снова сжимается в кулак — теперь, кажется, уже не для стука.

— Исключено. Туда ты не пойдёшь.

Я закатываю глаза и поворачиваюсь к выходу в сад — поискать брата. Или Лиама. Ну ладно, лучше бы всё-таки брата. Хайдес возникает передо мной как проклятие — настолько быстро, что я врезаюсь ему в грудь, а его ладони ложатся мне на талию, выравнивая.

— Переночуешь у нас, — шепчет он, будто даже не хочет, чтобы я это расслышала.

Я прикусываю губу. Не хочу ответить сгоряча. В конце концов, там ещё Гермес и Аполлон. Мы не будем одни. И в одну кровать я с ним не лягу.

Он, уверенный, что загнал меня в угол, ухмыляется:

— Но учти: у меня одного двуспальная кровать.

— Значит, я с Аполлоном потеснюсь на его, — парирую.

Улыбка умирает. Он снова натягивает на себя маску равнодушия, пожимает плечами:

— Как хочешь. Пошли.

Две болтающие в коридоре девчонки провожают нас взглядами — и я уверена, что им на меня плевать. И их можно понять: рядом с Хайдесом Лайвли даже если и будет идти Господь Бог, смотреть всё равно будут на Хайдеса.

Он нарочно сбавляет шаг, будто давая им ещё пару секунд полюбоваться. Я раздражённо смещаюсь так, чтобы первой в поле зрения оказалась я, а не он. Хайдес усмехается; чтобы сохранить вид взрослой и ни капли не инфантильной, я показываю ему средний палец.

Между нами, уже не так холодно. Мы как будто откатились к состоянию «до поцелуя», «до опасной близости». Шаг назад — да. Я бы предпочла шаг вперёд в постель, но и так сойдёт. Пусть.

Йель гудит рождественской тусовкой. Мы растворяемся в толпе у парадного входа и сворачиваем в крыло общежитий Лайвли. Там хаос ещё плотнее — народу больше, чем у нас. Хайдес цепляет крючком указательного пальца мои джинсы и тянет к себе, прокладывая дорогу. Хотя в этом нет нужды: Лайвли разводит толпу, как Моисей воды.