Книга Сошествие в Аид, страница 35 – Хейзел Райли

Сегодня пятница. Обычно это был бы самый обычный день. Ну, пятница — она и есть пятый день недели. Ничего особенного. Стоит между четвергом и субботой.

Но с тех пор как я переступила ворота Йеля, у пятницы появилось другое значение. Это день игр. А сегодня ещё и первая ночь в году, посвящённая Играм Богов. И если их будет вести Афина, то, скорее всего, приглашение получу я.

Я должна бы волноваться. На деле — меня это заводит.

Открываю дверь нашей с Джек комнаты. Всего семь утра, и в коридоре никого. Джек сопит в подушку, вытянув из-под одеяла одну ногу, а копна её кудрей закрывает пол-лица.

Делаю два глубоких вдоха — и смотрю вниз.

Пусто.

Особенно — нет шахматной фигуры. Меня не пригласили.

Варианта два: либо Афина больше не злится на меня (в чём я сильно сомневаюсь), либо игры сегодня ведёт не она. Второе куда вероятнее.

Но тогда кто из Лайвли — ведущий на этот раз?

Не знаю, зачем я это делаю, но уже подправляю лямку рюкзака и почти бегом иду по коридору. До входа в Йель добираюсь, почти никого не встретив. Двигаюсь в западное крыло — без колебаний.

Но у мраморной лестницы никого. Хайдеса нет. Не стоит, как обычно, привалившись к стене, с видом человека, которому в жизни делать нечего.

Жду пару минут, потом понимаю: в этом нет никакого смысла. С чего бы ему здесь торчать?

Второй раз за утро тело само решает за мозг. Йель оживает, коридоры заполняются студентами, и я ускоряю шаг, пока не дохожу до их общежития.

Сориентироваться у меня получается плохо, но комнаты Лайвли я запомнила. Встаю между двумя дверями напротив друг друга. Нужно угадать: где парни, а где девушки? Наверное, ввалиться к Афине с утра — не лучшая идея.

Выругавшись себе под нос, стучу в правую. Переступаю с ноги на ногу в ожидании.

Дверь резко распахивается. И я одновременно и рада, и жалею. Передо мной Гермес. Полностью голый, с кофейником в руке. Сканирует меня взглядом с ног до головы, будто я призрак.

— И ты чего здесь?

— Ищу Хайдеса. Или Аполлона.

Едва произношу имена братьев, как его губы растягиваются в хитрой улыбке. Он отходит в сторону, вытянув руку с кофейником на манер приглашения.

— Прошу, проходи.

Стоило бы отказаться. Но я иду внутрь, не дожидаясь повторного приглашения.

— И где они?

Гермес падает на диван, закидывает ногу на ногу.

— Один в ванной, другой в спальне. Любопытно, к кому тебя приведёт судьба.

Я таращусь на него. Это шутка? Что за подсказки? У них что, вся жизнь — игра?

Видя моё бездействие, он чуть встряхивает кофейник.

— Ой, прости. Кофе хочешь?

— Угадай. Ты ведь не предложишь чашку, да?

Он мотает головой. Правая нога у него болтается в воздухе, ногти выкрашены жёлтым, на пальцах два кольца. Всё так же смотрит прямо на меня, с кофейником в руке и покачивающейся ногой.

Я раздражённо цокаю и двигаюсь к трём дверям. Сразу ясно, где ванная: изнутри шумит вода.

Можно кинуть жребий. Можно ткнуть наугад — и не доставить Гермесу удовольствия. Всего две двери. Логичнее идти к тому, кто не в ванной.

Стучу.

Ручка сама опускается, и я воспринимаю это как приглашение войти. Но сто́ит переступить порог — жалею об этом.

Комната погружена во тьму; ни одной лампы, и единственный свет пробивается сквозь окно, но небо затянуто тяжёлыми серыми тучами. Хайдес стоит у кровати и натягивает чёрные боксёры. Когда наши взгляды встречаются, он не сразу понимает, что это я. Приходится посмотреть на меня раза три, прежде чем он срывается: