Книга Сласти, страсти и тайны королевского двора, страница 123 – Тиро Томое

Сейчас не просто ломались традиции. Сейчас перекраивался сам миропорядок королевства, когда ранг и рождение определяло всё. Идея этого перелома принадлежала молодой, но очень мудрой Королеве, и стало частью хитрого плана долговязого йоментри.

Взметнулась простая, чуть желтоватая льняная скатерть, какая бывает у простых людей. Она накрыла стол, опустившись почти до самого пола. Распорядитель, тоже посвящённый в некоторые части плана, невозмутимо призвал несколько дев, меня в том числе, жестом приказав отправляться на кухню, где готовилась очередная потеха. Подкапустные, возглавляемые Нуной, приготовили несколько видов совершенно банальных блюд, не изысков, что сейчас остывали на столах знати или других гостей, а совершенно обыкновенная еда – тушёное мясо с варёным молодым картофелем, густо посыпанное укропом; квашеная капуста и мочёные яблоки; нога барашка, запечённая на углях; грубый ржаной хлеб и пышные пшеничные лепёшки из печи. Вместо изысканных, утончённых вин – кислый морс, медовуха и молоко. Вместо злобных взглядов столоначальников – восхищённое обожание гостей.

Накрыв королевский стол, мы вернулись на свои места в вип-зоне, поэтому я имела удовольствие наблюдать, как растерявшиеся столоначальники собирают челюсти с пола. Нет, они всё так же сидели, благодушно улыбаясь, радуясь очередной выходке непредсказуемого Короля, но глаза… о, их глаза надо было видеть! Какая смесь ужаса, растерянности и неприкрытой злости сейчас плескалась в этих заплывших жиром глазках! Как тряслись от переживаний тугие животы, наползающие на грудь, как дрожали толстые, унизанные перстнями пальцы, как потели затылки, прикрытые парадными париками.

Тойго ошеломлённо оглядывался по сторонам, вмиг растеряв всю спесь.

— Эм-м, господа, — затянул он, совершенно не имевший опыта в дворцовых играх, — господа…

Кто-то на него шикнул, кто-то брезгливо отодвинулся от опустевшего без Лунного Принца стола и все, как один, отвели взгляд от Тойго из рода Смардов.

Столоначальники уже начали догадываться, что происходит что-то не подвластное их пониманию и поэтому, чуя всё пятой точкой, отгораживались от того, кого сами назначили козлом отпущения.

Король, не теряя времени, поднял глиняную чашу, наполненную медовухой.

— За здравие и процветание народа! – провозгласил он.

— За здравие Короля и Королевы! – взорвался зал радостными криками.

Я на секунду оглохла от мощного, единодушного восторга. Содрогнулись стены, задрожал тонкий хрусталь на столах столоначальников. Внезапно мне почудилось, что от ликующих в здравнице гостей взметнулось полотно магической энергии насыщенного фиолетового оттенка. Взметнулось, стеклось к королевской чете и окутало их мерцающим коконом, став плотной преградой перед черными полосами, которые медленно ползли из вип-зоны к столу королевской четы. От неожиданности я крепко зажмурилась, а когда вновь открыла глаза – не было ни полос, похожих на густой мрак, ни светлого кокона, мерцающего вокруг новобрачных.

Наверное, почудилось от переутомления.

Пиршество продолжилось. Уже внесли седьмую по счёту смену блюд и собрали очередную порцию грязной посуды. Уже отплясали ловкие танцовщицы и на смену им пришли ловкачи с их трюками и развлечениями. Снова заменили блюда на очередное горячее, а ловкачей сменили стихийники, затеявшие иллюзорное представление, в котором главная роль отводилась Эдмунду Великолепному и Юри.