Книга Сласти, страсти и тайны королевского двора, страница 122 – Тиро Томое

Поднимая опустевший поднос, я вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернулась, поднимаясь на ноги – и упёрлась взглядом в закатные глаза Короля, с вниманием следившего за мной. Он вдруг улыбнулся, кивнул едва заметно, и вернул всё своё внимание Юри.

— Поторопись, подавальщица, — сварливо приказал Тойго, — сколько ждать можно?!

— Да, господин, — рассеянно ответила я, склоняясь в поклоне, — простите господин.

— Э-э, — затянул Тойго, но замолк.

На его плечо легла ладонь Лунного Принца. Тойго сжался, померк и отвёл взгляд. Я, чтобы не искушать судьбу, заспешила за следующей ношей. За вторым подносом последовал третий и пир, наконец, начался.

Знать вытянула руки с высокими бокалами, провозглашая здравницу королевской чете, которую подхватили остальные гости. Шумное поздравление милостиво принял Король, спрятавший улыбку за серебряной чашей. Отгремели тосты, отзвучали поздравления. Эдмунд Великолепный терпеливо ждал, пока гости утолят первый голод, а я нервничала всё сильнее. Йоментри из рук вон плохо выполнял обязанности чашнигира, едва прикасаясь к блюдам на королевском столе, но тщательно обнюхивал крючковатым носом все жидкости. Что он там пытался найти?!

— Подданные мои, — вдруг заговорил Эдмунд, — нет. Друзья мои…

Его голос вызвал у меня рой мурашек по коже. Это был тот самый хорошо поставленный бас, что звучал вечером в комнате Эрэна. Король был тем спорщиком, которому Эрэн смело отвечал. Слишком смело для чашнигира.

— В этот знаменательный для всего королевства день, мы, Король Эдмунд и Королева Юри, желаем всем отпустить старые традиции и повеселиться в нашу честь! – Король-Солнце ласково оглядывал своих подданых, — долой занавеси!

Два мясоеда внезапно появились возле занавеса, разделяющего пиршественную залу, одним грубым, слаженным движением сорвали занавесь и исчезли в потаённых дверях.

Знать улыбалась, но в глазах их металось непонимание. Эдмунд сейчас был воистину великолепным – величественным, гордым, счастливым и устрашающим, несмотря на всю мягкость, которую в нём пробуждала его Королева. Он, отец всего народа королевства, поднёс к губам тонкую ручку Юри, нежно поцеловал её пальчики.

— Сегодня мы должны отказаться от старых распрей, разделяющих нас, — продолжил Король, а в глазах его блеснула острая сталь, — навсегда. Веселитесь! Празднуйте! Во имя королевства! Во имя будущего!

В громовой тишине, на глазах оцепеневших гостей, Эдмунд Великолепный поднялся со своего места, помог встать Юри и гордо прошествовал через вип-зону к столам онемевших гостей, статью попроще. Там уже вовсю суетились мясоеды, втащившие простой, грубо сколоченный стол и кресла, одно из которых снабдили мягкой подушкой.

Тяжёлая поступь Короля громко звучала в тишине пиршественной залы, круша планы заговорщиков и забивая гвозди в крышку гроба их коварных планов. Воздушная Юри неспешно плыла, одаряя каждого, кто смотрел на неё, доброй улыбкой и взглядом. Лица сидящих светлели. Они с благоговением взирали на королевскую чету, осмелившуюся нарушить все заведённые веками порядки и сесть практически за один стол с простым людом, пусть часть их них была остаточно родовита, но всё же не дотягивала до высшей знати.

Следом за ними, на почтительном расстоянии, шёл Лунный Принц, Мэдок – спокойный, как удав, и йоментри гвардия телохранитель Короля-Солнце Йозеф Ботт.