Книга Сласти, страсти и тайны королевского двора, страница 1 – Тиро Томое

Папаша Исайя медленно брёл по полю в поисках свежей солодки. Ему позарез было необходимо пополнить запасы корня, ведь до праздника лакричных сладостей оставалось каких-то пять недель! А кто, как не папаша Исайя лучший изготовитель чёрных монеток понтэ, которые и сладкоежкам на радость и в сезон простуд нарасхват!

К такому празднику надо заготовить много сладкого корня, иначе просто не справиться с наплывом ценителей лакричных конфет! Больше товара, больше покупателей, больше прибыль.

Звонкая монета Исайе нужна позарез.

— Ты ж моя красавица! – заворковал папаша, медленно опускаясь на колени.

С возрастом ему становилось всё трудней собирать корни. Артрит давал о себе знать, сковывая колени болью и тяжестью.

Красавица, которой оказалась буйно цветущая солодка, стряхнула с себя капли утренней росы. Могло показаться, что растение живое, но нет. Это крепкие ещё пальцы папаши тронули её стебель.

— Отличный экземпляр, — довольно ухнул папаша, доставая из сумки маленькую лопатку.

Влажная земля легко поддавалась и вскоре в мешок отправился очередной улов.

— Ну, ещё на край поля схожу и хватит на сегодня. Солнце скоро совсем поднимется, — старик обтёр руки от земли и, кряхтя, поднялся на ноги.

Полотняные штаны Исайи по колено напитались влагой, потяжелели. Сырость не добавляла здоровья ногам, измученным старческими хворями. Но выбора у Исайи не было. Травы и коренья, что для сладостей, что для лекарств, можно собирать только в определённые часы. Что-то до восхода, что-то на закате, а что-то, например, чёрную лилию, дарующую непревзойдённый аромат крему для торта, строго в полночь. Соберёшь не вовремя и компонент идёт на выброс, потому что только вкус испортит напрочь.

Сегодня день оказался на редкость удачным. Заплечный мешок наполнился больше, чем наполовину. Он давил на плечи, но тяжесть была приятной. Исайя благодушно улыбнулся, вытирая рукавом пот со лба. Ещё пару восходов и запасов будет достаточно не только для грядущего празднества, но и для неминуемого сезона простуд.

Может быть, на этот раз получится откупиться от мамаши Нуны пастилками от кашля?

— Эхх-м, — вздохнул Исайя, — размечтался. Когда Нуна брала лекарствами вместо монет?!

Папаша покосился на лучи солнца, окрасившие небо розовой пудрой и поспешил к краю поля. Вокруг уже порхали первые пчёлы, собирающие нектар, чирикали ранние пташки, воспевающие новый день и приветствующие восходящее солнце. Но в блаженную благозвучность утра вмешивался странный звук, похожий на мяуканье потерявшегося кота.

Папаша замер, прислушиваясь. Точно, мяучит кто-то. Кошек в этом месте отродясь не водилось, а уж рысей или тигров и подавно. Папаша поскрёб в затылке, соображая, что бы это могло быть, а потом внезапно изменился в лице и поспешил на звук.

— Да быть не может! – бормотал он себе под нос, — подкапустные в такую пору? Шутка Богини или всё-таки кошка?

Заплечный мешок с добычей и поясная сумка с немудрёнными инструментами мешали идти. Ноги оскальзывали на мокрой траве, колени натужно скрипели. Исайя упорно шёл на звук, спешил так, как уже давно не торопился. Сучковатый посох вгрызался в землю, немного облегчая путь старику, но ноги, в плетёных из ивовой коры сандалиях, то и дело проваливались в неглубокие норки полевых мышей.