Книга Адептка второго плана, страница 16 – Надежда Мамаева

Оказывается, у ворот он еще сдерживался. При свидетелях-то.

Уже сидя в карете, узнала, насколько я неблагодарная дочь, которая предательством отплатила за все то добро, что сделали для меня родители. Последнее заключалось в том, что они кормили, поили, одевали Кимерину и вывозили на балы. Список, прям как для породистой кошечки, которую заводчик вывозит на выставки, показы и прочее, чтобы по итогу оной получить приплод, а с него – доход.

А вот барон планировал прибыль сразу же. После свадьбы дочери. Таковая бы объединила капиталы двух семей.

А тут такая незадача: породистая невеста сбежала… А все из-за книг! Все беды от них! И воспаление мозга, и строптивый нрав, и, о ужас, собственные мысли! Последние, по мнению Бросвира, были особенно пагубны. И возникли они из-за того, что Кимерине разрешали пользоваться библиотекой брата. Там-то она и начитывалась в зюзю каждый вечер. Но это было бы полбеды. Ну, подумаешь, умная девица. У всех свои недостатки. Так нет. Этого было мало. Дщерь, у которой поздно, но сильно проявился магический дар, скрыла тот ото всех и решилась на немыслимое: идти в академию вместо того, чтобы следовать под венец с женихом, который понравился батюшке.

На эту отповедь так и хотелось сказать барону: вот бы сам и женился на этом лорде Трумвале, раз тот так по нраву! Правда, похоже, что после выходки Кимерины свадьба с упомянутым типом больше мне не грозила.

Отец сокрушался, что порченную то ли магией, то ли самими магами девицу Трумваль уже не возьмет. Потому придется искать партию не столь выгодную и как можно быстрее, пока про позор не узнала вся столица.

Баронесса при этом молчала, не прекословя, лишь опустила глаза долу.

Нет, конечно, в моей семье тоже было принято слушать старших. Но, если отец начинал расходиться, мама могла ему и ответить. Так что я в совершенстве знала, как можно обругать и на русском, и на армянском. Но сейчас всех моих лингвистических познаний не хватило бы, чтобы высказать все, что я думаю об одном напыщенном типе, который сидел напротив меня. Потому молчала. Но с вызовом. Чем бесила папочку.

А что? Я, может, предпочитала, если и играть на нервах – то только по своим правилам. Не фальшивя. И исключительно похоронный марш для чужой психики!

Так что отец все больше плевался ядом в лучших традициях удоистой гадюки. Это меня слегка успокаивало. А вот шум, начавший доноситься с улицы, наоборот, насторожил. Я отодвинула шторку, выглянула в окошко и увидела площадь, полную народу.

Только хотела было перебить барона и спросить, какой сегодня праздник, как прозвучал звонкий голос глашатая:

– Досточтимые горожане! Спешите присутствовать! Сегодня, в полдень, мы станем свидетелями важного события, которое произойдет здесь, на площади Вздохов! В соответствии с законами империи, перед вами предстанет Бриана Тэрвин, осужденная императором на смертную казнь через отрубание головы. Она виновна в покушениях на избранницу его высочества принца Ричарда – леди Одри Хайрис!

«Ну вот, хотела труп – тебе его скоро организуют», – невесело подумала я. Правда, я подразумевала, что буду смерть расследовать, а не лицезреть… Но, как говорится, заказчику надо четче формулировать пожелания. А то без четкого ТЗ даже у воображения будет ХЗ.

Благо мои худшие опасения не сбылись, и кучер, понукая лошадей, поехал дальше. То ли барон не был любителем подобных зрелищ, то ли, что вероятнее, ждать пришлось бы еще долго, потому как солнцу до полуденного зенита подниматься оказалось еще высоко. Да и что-то подсказывало: глашатай еще не раз и не два повторит свою речь. Мне же ее и второй-то раз слушать бы не хотелось. Как и оставаться здесь. Куда милее были дом, постель, сон. Повторяя это про себя как мантру, я не пробезмолвствовала остаток пути. Так что если судить по поговорке: «Молчание – источник силы», то я успела накопить ее столько – хоть горы сворачивай, хоть шеи, хоть разговоры, хоть уши в трубочку.