Книга Моя по праву зверя, страница 38 – Алисия Небесная

Я же думала о том, чем занять руки. Что приготовить. Может, испечь что-то. Привычное, простое. Чтобы не думать. Но, свернув к дому, остановилась.

У калитки стояла девушка. Стройная. Собранная. Сложно было перепутать.

Я знала, кто это.

Её имя звучало спокойно, когда произносила его мать. Селена. Омега. Местная звезда. Уверенная. Ухоженная. Опасная.

«Сначала войди в доверие, потом покажи, кто ты есть. Райан пока слишком горяч — но это вопрос времени».

Я не знала, что она будет здесь. У моего дома.

Чем ближе подходила, тем отчётливее становилось ощущение: запах не её. Он — его.

Запах Райана — на её одежде. В её волосах. Слабый, но чёткий. Тот же, что остался на футболке, в которой я засыпала. И волчица внутри рванулась.

Словно в один момент меня с головы до ног окатило чужим присутствием. Грудь сжалась. Воздух стал вязким. Инстинкты поднялись моментально. Шерсть — дыбом. Пульс ушёл в глотку. Пальцы вжались в ладони.

Волчица вскинулась, готовая выйти. Прыгнуть. Прижать. Поставить на место. Я еле удержалась. Еле.

Селена повернулась ко мне так, будто не заметила ни одной эмоции. Улыбнулась. Легко. Почти по-дружески.

— Белла, да? — улыбка растягивается на губах слишком быстро, чтобы быть настоящей. — Я Селена. Старшая омега стаи. Встречать и обучать новых — моя обязанность.

Я поднимаю бровь. Обязанность, значит. И сразу — тон, будто я провинилась, не пройдя инструктаж по послушанию.

— Здравствуй, — отвечаю ровно. Не хамлю. Но и не подставляю вторую щеку.

Селена приближается, не входя в личное пространство — но границу трёт намеренно, словно проверяя, как быстро я её устанавлю. Она делает шаг — на полпальца ближе, чем уместно. Как будто случайно. Но не случайно.

— Понимаю, ты не из тех, кто любит навязчивость. Но всё же — здесь другие порядки. Райан, конечно, альфа, но омеги… мы держим баланс. Я помогала многим. Могу и тебе.

— Сомневаюсь, что нам стоит начинать с «помощи», — отвечаю, удерживая спокойствие. — Я уже взрослый человек. Подруги есть. Характер — тоже.

— Не сомневаюсь, — тон её становится чуть холоднее, но всё ещё учтивый. — Просто здесь каждый знает своё место. И лучше, когда это знают сразу. Без конфликтов.

— Я не ищу конфликтов, Селена, — улыбаюсь ей. — Просто не люблю, когда мне указывают, где мне стоять.

Между нами — полсекунды тишины. Та самая, что звучит громче любых слов.

— Что ж, — качает она головой. — Тогда удачи, Белла. Здесь она пригодится. И не говори, что я не предлагала дружбу.

Она разворачивается и уходит. Каблуки цокают по камням, будто метроном отсчитывает время до чего-то большого.

Я не двигаюсь. Волчица внутри не рычит. Она затаилась. Подняла голову. Запомнила. И ждёт.

Мы обе знаем: это была не встреча. Это — предупреждение.

Когда Селена исчезает за поворотом, я ещё какое-то время стою на месте. Не потому что не могу двинуться — просто внутри всё ещё гудит. Волчица медленно опускает уши, замирает.

Вхожу в дом, будто переступаю границу между «вчера» и «пока ещё можно». Стягиваю кофту, умываюсь. На кухне тихо, пахнет мукой, чуть выдохшимся кофе.

Решаю: пеку.

Шарлотка — ничего сложного. Молча чищу яблоки. Эмоции застряли где-то в груди, двигаются только руки. Ровно, машинально, как у мамы. Она тоже так делала — когда нужно было выжить, а не кричать.Тесто делаю густое, с корицей. Форму смазываю маслом, бросаю сверху пару лишних долек яблок — пусть красиво. Ставлю в духовку, вытираю руки, смотрю по сторонам.