Книга Моя по праву зверя, страница 75 – Алисия Небесная

Его ладонь — на моей талии. Другая — на затылке.

Целует так, будто помечает. Будто прямо здесь, на ступенях перед зданием Совета, утверждает своё право.

— Кхм-кхм… — доносится сбоку, вместе с шлейфом сладких, тягучих духов.

Мы оборачиваемся.

— Доброе утро, — ласково рокочет Селена. Стоит чуть поодаль. Лицо без эмоций, голос — вежливый. Но в глазах холод, как лёд. Может быть, даже зависть. Или злость. Или и то, и другое.

Я не отстраняюсь. Райн тоже нет.

Он только сжимает меня чуть сильнее, поднимая подбородок:

— Чего тебе, Селена? — Райн говорит ровно, но по запаху слышу: устал. Раздражён. Волк внутри уже скалится.

Селена склоняет голову чуть вбок — жест вежливый, но фальшивый до скрежета. Взгляд цепкий, будто высматривает, куда вонзить зубы.

— Мама просила передать, что Беллу нужно подготовить к нашим традициям, — её голос обволакивает, как яд под мёдом. И, будто меня здесь нет, смотрит только на Райна. Прямо. В глаза. Как на трофей.

Моя волчица напрягается. Хвост бы щетинился, если бы он был. Внутри всё гудит: она смеет игнорировать. Смеет говорить о мне, не со мной.

И её «мама» — явно не совет, а личное, родовое вмешательство.

Селена делает полшага ближе — слишком близко. Я чувствую, как напрягается Райн. Ладонь, лежащая на моей талии, , обозначая границу.

— Я позабочусь о своей омеге, — его голос звучит ниже, почти рыком. — Без помощи вашей семьи.

Селена не отступает. Губы чуть дёргаются в улыбке.

— Надеюсь. Но ты ведь знаешь, что Совет смотрит. А Луна — это больше, чем просто клеймо на шее.

Я почти слышу, как моя волчица рычит. Глухо. Внутри. Она рвётся вперёд — разодрать, прижать, укусить в шею. Напомнить: Райн — мой.

— Спасибо за заботу, — отвечаю спокойно. Без остроты, но и без покорности. — Но если мне понадобится помощь, я знаю, к кому обратиться.

Селена хмыкает — сухо, снисходительно, как будто я — не более чем звук на фоне. Разворачивается и уходит, не сказав ни слова. Каблуки стучат по камню, как отсчёт до чего-то неприятного.

Смотрю ей в спину. В груди всё ещё гудит злость.

— Стерва, — рычу почти неслышно, но Райн слышит.

Он лишь крепче сжимает мою талию. И не говорит ничего. Не нужно. Мы оба понимаем: так просто она не отступит.

До полной луны оставалось три ночи. И я знала — готовиться нужно уже сейчас. Не только морально, но и физически. Я знала, кого просить о помощи.

После завтрака, попрощавшись с Райном, отправилась в больницу. Сегодняшний день был расписан с точностью до минуты: инструкции по медицине у оборотней, практические занятия, осмотры, работа с травами.

Никакой романтики — только работа, кровь, пот и чужая боль.

Три часа ушло на теорию: чем отличается рана, полученная от когтей, от обычного пореза, как реагирует регенерация в зависимости от ранга волка, как не навредить омеге при сбое цикла.

Потом были осмотры: кому-то — повязку сменить, кому-то — успокоительный чай, а одному старому бете — просто сесть рядом и поговорить.

Иногда и это — лучшее лекарство.

Когда стрелки часов подобрались к двум, почувствовала, как усталость начинает накапливаться в плечах. Но настроение было хорошее.

Жизнь здесь, пусть и чужая пока, принимала меня. Стая — наблюдала, но не отвергала. Я старалась — и меня замечали.

На городской площади, по пути к девочкам, меня окликает знакомый голос.