Книга Похищение Цирцеи, страница 70 – Лив Стоун

Он мягко отталкивает мою руку.

– Не делай этого. Это не для тебя, а для нас.

– Но отец, возможно, здесь! – возражаю я, сжимая кулаки.

– Нет, твой отец здесь, – поправляет он меня, касаясь моего лба указательным пальцем.

Отступаю, встревоженная.

– Не знаю, был ли обработана его нить, – продолжает Танатос, переводя экран в спящий режим. – Но, независимо от того, будет он там или нет, ты будешь страдать.

Он прав, я сразу это понимаю. Я все еще испытываю всепоглощающее желание броситься к инструменту, но представляю, как не найду его имени и разрыдаюсь, или найду и задрожу как лист, не зная, хватит ли у меня сил на то, чтобы копаться в его памяти.

С трудом перевариваю разочарование и горе.

– Пойду подышу свежим воздухом, – решаю, отходя в сторону.

Танатос соглашается, не споря. Не сомневаюсь, что он встретится со мной позже, но у него хватает такта оставить меня на некоторое время одну. Прохожу мимо магазина, в котором работает пепельная нимфа, склонившаяся над столом, окруженным маленькими кивающими плюшевыми игрушками в виде Цербера, черными керамическими кружками с его изображением или царской четы и мягкими открытками.

Выхожу из магазина, не задерживаясь там, хотя мне всегда нравились такие оригинальные места, как это. Пепел уже не падает. Когда сталкиваюсь с двумя божествами, направляющимися в музей, запах горячих булочек, которые держат в руках, резко останавливает меня и пробуждает мой голод. С завистью смотрю, как они проходят мимо. Я снова на площади с лавовым фонтаном, а на самом ее краю – пекарня.

Я не должна есть ни под каким предлогом. Но ведь никто не запрещал мне облизываться, рассматривая витрину, не так ли?

«Лакомства Цербера» – идеальное название для прекрасного магазина. Большая часть жителей сейчас на работе, а перед витриной есть свободное место, чтобы полюбоваться разнообразием выпечки, которую готовит старушка. Бриоши с медом, инжиром, гранатом, булочки с оливками, сыром, зеленью, печенье с сахаром, миндалем, фисташками, и это еще не все. Удивительный запах теплого хлеба и кофе окружает меня, и, хотя я все еще нахожусь на улице, у меня уже текут слюнки. Есть даже конфеты в форме сахарного граната, блестящие и привлекательные, как самая сладкая ловушка.

Чем я рискую, заглядывая внутрь? Захожу в пекарню, и меня одолевают запахи, один вкуснее предыдущего.

– Добро пожаловать, – говорит любезная дама.

Она немолода, но в ее движениях нет недостатка бодрости или энергии, когда она вынимает из духовки партию бриошей.

– Прекрасной ночи, – говорю я, следуя обычаю Подземного мира.

– Что тебе приглянулось? – спрашивает она, отложив дощечку после того, как закончила работу.

Неужели выпить кофе, как и что-то съесть, запрещено? Следовало задать этот вопрос Гермесу. Не имея возможности сформулировать заказ, рассматриваю стены цвета сиены, которые напоминают о доме на Поляне. Как и везде в этом измерении, правящая пара присутствует здесь в виде висящих за стойкой двух портретов, написанных красками.

– Хм, я еще не определилась.

– Не торопись, моя хорошая, Герас к твоим услугам, – говорит она, выставляя бриоши на витрину.

Герас? Богиня старости держит пекарню в Преисподней? Такого я точно не могла предвидеть!

Чтобы противостоять неутолимому голоду, пытаюсь отвлечь себя, рассматривая интерьер.