Книга Взрывные дела Твайлы и Фрэнка, страница 93 – Меган Баннен

Она любовалась звездами, стоя рядом с другом, и радовалась, что смотрит в небо, а не на Фрэнка – Фрэнка, который читал ее как открытую книгу, – ведь теперь они стояли у одной из ее собственных закрытых дверей.

– На свадьбу Хоуп принесу простыню вместо платка.

– Не знаю, плакать тут или смеяться.

– Непросто, да? Вся эта история с Хоуп.

Теперь стучался он.

– Да.

– Хочешь поговорить?

– Не особенно.

– Ладно.

Твайла, которая и так расчувствовалась из-за свадьбы, совсем расклеилась от благодарности другу, который знал, когда лучше отступиться.

– Можно спросить кое-что? – сказал Фрэнк, обращаясь к звездам над головой.

– Конечно.

– Почему Вандерлинден?

Твайла не знала, какого вопроса ожидала, но точно не этого. Сам воздух, казалось, стал иным. Каждый вдох, каждый шорох одежды, движение пальца Фрэнка по запотевшей бутылке пива зазвенели между ними. Вопрос был простой, но Твайла ощущала, каким важным будет ответ, и ее бесило, что Фрэнку интересна такая мелочь. Потому что с чего бы ему об этом беспокоиться, если его список подружек со времен развода никогда не беспокоил ее. Почему его так заботит, что она наконец-то заново обрела личную жизнь, если сам Фрэнк со времен развода вовсе не страдал от одиночества?

– А почему не Вандерлинден? – ответила она. – Он веселый. С ним весело. Разве я этого не заслуживаю?

– Конечно, заслуживаешь, но я не о том спрашиваю. – Фрэнк тщательно подбирал слова. – Я понимаю, ты так и не оправилась от потери Дага. Вы двое были так близки, и когда он погиб, я подумал… предположил, что его никто не заменит.

Как так получилось: Фрэнк, который знал ее так хорошо, при этом понимал так мало? Он стучался в самую крепкую, самую надежно запертую дверь и понятия не имел, что за ней.

– Думаешь, последние тринадцать лет я провела в трауре по Дагу?

– А разве нет?

Твайла уже выпила два бокала шампанского, но для этой беседы ей требовалось побольше, так что она залпом осушила полбутылки пива.

– А что, если я отвечу «нет»? Что тогда обо мне подумаешь?

– Ничто не изменит моего о тебе мнения, – сказал человек, который только что заявил ей, что они с Дагом были «так близки».

– Ха! – Твайла допила пиво.

– Злишься на меня? – осторожно спросил Фрэнк.

– Злюсь на тебя? – Она задумалась. – Не знаю. И еще не знаю, чего к тебе цепляюсь. Я люблю свадьбы. За что я их люблю?

Она бросила этот вопрос в Старых Богов, и в тех, кто были и ушли до них, и в тех, кто мигнул и пропал в потоке времени и памяти еще раньше, – в них, на алтаре небес, холодных и молчаливых.

– Я всегда полагал, потому, что тебе нравилось быть замужем.

– Опять это слово. Весь вечер предполагаешь.

Она хотела сделать еще глоток, но обнаружила, что бутылка пуста. Даже в темноте Твайла видела, как Фрэнк озадаченно взирает на нее.

– Чего ты так смотришь?

– Кажется, я тебя такой еще ни разу не видел.

– Какой? Не верной женой и матерью, которой ты меня считал?

Он заметался, как рыба на дне лодки.

– Хочешь правду, Фрэнк? Кошмарную, неприглядную правду обо мне? Я не скучаю по Дагу. А хочешь знать, почему я по нему не скучаю?

– Я хочу знать все, что ты расскажешь, – мягко ответил Фрэнк.

В Твайле кипел гнев, который она редко признавала в себе. Ей не хотелось больше испытывать эту ярость – она так от нее устала, – но пока она рассказывала Фрэнку правду, внутри все раскалялось и кипело, и теперь выливалось, как перекипающая через край вода.