Книга Похоронные дела Харта и Мёрси, страница 112 – Меган Баннен

«Вынь голову из трусов!» – прикрикнула она на себя, пока шла к конторе, молясь, чтобы Лил не заметила припухшие губы.

– Доброе утро! – жизнерадостно сказала она. «Слишком уж жизнерадостно. Приглушись-ка», – велела она себе.

Папа поцеловал ее в щеку, здороваясь, но Лил придержала любезности. Она кивнула на вешалку и спросила:

– Чья это шляпа?

Это была шляпа Харта, забытая в спешке – шляпа, в которую он вцепился, как в спасательный круг в ночь, когда начался их дурацкий роман.

– Какой-нибудь маршал нечаянно забыл.

«Даже не вру», – добавила Мёрси мысленно.

– Кажется, я слышала, что кто-то на причале? Кто в такую рань возит тела?

– Да ничего. Я разобралась. Давай заберу.

Мёрси освободила папу от блюда с мини-кишами и пошла в кухню. Папа пошел в кабинет, но Лилиан направилась за Мёрси, у которой от тревоги вспотели подмышки. Независимо от того, подозревала что-то Лил или нет, Мёрси умирала от голода, так что впилась в мини-киш, не трудясь достать ни тарелку, ни вилку.

– Потрясные, – простонала она.

– У тебя рубашка криво застегнута, – сообщила ей Лил.

Ну конечно, воротник справа был застегнут на две пуговицы выше, чем слева.

– Ой! Ха-ха! – нервно засмеялась она, стряхивая крошки с груди, и принялась наводить приличный вид.

– И волосы растрепанные. Сегодня без шарфа? – давила сестра, пока Мёрси поправляла пуговицы.

– Эм, да.

Лил подалась вперед, с прищуром всматривалась в лицо Мёрси.

– Это что под глазами такое, вчерашняя тушь?

– Аллергия? Глаза слезятся?

Лицо Лилиан осветилось злорадным ликованием.

– Чья это шляпа, Мёрси?

Ее поймали, и она понимала это, оставалось лишь трепетать, как рыба на берегу. Лилиан потрусила в контору со всей скоростью, которую позволял беременный живот, и Мёрси бросилась следом. Сестра схватила с вешалки шляпу Харта и закричала:

– Я знаю эту шляпу! Я видела эту шляпу! Где же я видела эту шляпу?

– Завязывай со шляпой! – Мёрси бросила взгляд на дверь папиного кабинета, попытавшись забрать шляпу у Лилиан, но не смогла.

А потом мимо окна прошел Харт, хлопая длиннопалой рукой по макушке, будто именно в эту секунду понял, что забыл шляпу в «Бердсолл и сын».

– Боже. Мой, – выдавила Лилиан и обернулась к Мёрси, и ее ухмылочка все ширилась и становилась все злораднее с каждой секундой. – Хочешь сказать, ты трахнула Харта Ральстона?

– Ничего я не хочу тебе сказать. Ты вытаскиваешь все из меня клещами.

– Три Святые Матери, и сколько раз?

Мёрси помялась, думая все отрицать, но поняла, что уже поздно.

– Сколько раз я его или сколько раз он меня? А то это не одно и то же, и я определенно побеждаю.

Лил завизжала ей в лицо.

Папа высунулся из кабинета.

– Все хорошо?

– У нас девчачьи разговоры, пап, – ответила Лилиан.

Папа спешно ретировался в кабинет, вероятно, сочтя, что они обсуждают месячные или послеродовой период, но чтобы не рисковать, Мёрси утащила Лил на кухню и закрыла дверь.

– Я думала, Харт Ральстон в Мёрсиландии персона нон грата, – сказала Лилиан.

Мёрси вспомнила ссору в «Птичке», когда она сказала Харту: «Ты ненавидишь меня не меньше, чем я тебя». Теперь ей было стыдно за свое поведение тем вечером, потому что она узнала, какой он на самом деле.

– Может быть, я передумала.

– И долго у вас это?

– С праздника на День Основателей.

– Считай, три месяца прошло! И ты все это время не признавалась? – Лилиан шлепнула Мёрси по руке.