Книга Похоронные дела Харта и Мёрси, страница 118 – Меган Баннен

– Мёрси Бердсолл.

Альма распахнула аквамариновые глаза и захихикала.

– Заткнись, – очень неубедительно потребовал он.

– Охохо! Обстоятельства изменились, да? Работать сменами по две недели отстойно, когда втюрился по уши, а тут и просвет забрезжил? Ставлю на месяц, а потом прибежишь умолять о бумажной работе.

– Так можно мне отгул?

– Сперва дождись, пока доктор тебя выпишет, но да. Потому что, как ты заметил, ты ранен. – Она взъерошила ему волосы, как раньше, когда они только стали напарниками. – Передавай привет Мёрси.

– Передам.

Лишь бы только Мёрси не отправила его паковать чемоданы, когда он наконец расскажет ей правду, подумал он, и дурацкая улыбочка испарилась.

Если Харт направлялся в ад, то собирался прийти туда при полном параде. Он постригся, побрился, купил пару новых рубашек и комбинезон в единственном магазине в приграничье, где продавалась одежда для высоких, а лучшие сапоги начистил до блеска. Прикинул, не купить ли заодно и новую шляпу, но учитывая, что он обычно мял шляпы, когда волновался, а перспектива признаться во всем Мёрси ужасала его заранее, решил сэкономить деньги и терзать ту, которую когда-то забыл в «Бердсолл и сын».

Вдобавок ко всем этим усовершенствованиям Харт стал на один ключ легче. Первым делом с утра он вернул удостоверение и забрал предоплату за похороны у Каннингема. Секретарша достала его документы, фыркнула, увидев мизерную сумму, и перепоручила его младшему помощнику не старше Дакерса. Юный похоронщик оттарабанил заученную речь, пытаясь втюхать Харту одно из множества предложений бальзамирования, хотя при этом заполнял бланк на возврат. Подход к смерти тут был безвоздушный, безрадостный и бездуховный, и Харт не мог понять, почему все эти годы выбирал Каннингема. Может, ему было проще принимать смерть как деловую сделку, лишь бы не встречаться с собственным неопределенным концом.

По пути он заглянул в банк и к своему душеприказчику, так что к стойке «Бердсолл и сын» подошел только к вечеру, сжимая в потных руках маленький бумажный сверток и едва дыша от волнения. Из мастерской доносился стук, и он надеялся, что Мёрси не захочется пустить этот молоток в ход, когда он расскажет ей про письма. Глубоко вздохнул – унять нервную дрожь это не помогло – и позвонил.

К его ужасу, на звонок вышла не Мёрси, а ее отец. Если Зедди и Лилиан знали про Харта и Мёрси, то, наверное, и Рой знал? Бердсолл встал за стойку, и Харт подумал, что сейчас сердце остановится, но Рой приветливо улыбнулся, и Харт решил, что тот еще ни о чем не подозревает.

– Доброе утро, маршал Ральстон. Привезли тело?

Харт сомневался, что не побледнел окончательно.

– Нет, я… Я…

Что он собирался ответить? «Я приехал к вашей дочери, чтобы рассказать ей, что я ее тайный друг по переписке, и вопреки всему надеюсь, что она не возненавидит меня на веки вечные, а может, даже будет не прочь перепихнуться со мной ночью»?

Между солидными бровями Роя пролегла озадаченно-встревоженная складка, и Харт наконец выдавил то единственное, что вообще мог сообщить ему:

– Я хочу заново внести предоплату похорон.

– Что ж! – Приветливая улыбка вернулась – улыбка Мёрси, понял Харт. И едва он подумал про Мёрси, как она явилась – выглянула в контору из коридора в очках, покрытых древесной пылью.