Книга Похоронные дела Харта и Мёрси, страница 22 – Меган Баннен

Мёрси кивнула, но не слишком уверенно. Уйти не получится, пока она не убедит Зедди остаться, а это может оказаться делом небыстрым.

Лилиан поцеловала Мёрси в щеку.

– Хорошо сидим, но мне надо сходить поблевать.

* * *

Когда Мёрси отправилась с Леонардом домой, ее тяготил не один секрет, а два, и оба, кажется, вели к одному и тому же неясному будущему без «Бердсолл и сын». Обычно, когда возникали сложности, она обсуждала их с Лилиан, но сейчас пообещала Зедди, что не проболтается о его дипломе по древнемедорской философии, к тому же поиски замены для Лил и Дэнни теперь стали очередной проблемой, требующей немедленного решения.

– Уф, – пожаловалась она Леонарду, плюхаясь на диван в квартире над конторой. Тот, вообразив себя декоративной собачкой, залез ей на колени и придавил своей тяжестью. Как жаль, что, кроме Леонарда, и пожаловаться больше некому. С семьей о самом важном не поговоришь, Нэйтан вообще не в счет, а все друзья юности давно уже уехали из Итернити в поисках лучшей доли. Подумать только, как она оказалась в таком одиночестве?

Только теперь она вспомнила о вчерашнем загадочном письме, которое лежало забытое в кармане комбинезона в корзине для грязного белья. Она спихнула Леонарда с коленей и выудила его.

«Или ты тоже одинок?» – спрашивал ее неизвестно кто четким почерком – больше углов, чем завитушек. Сердце Мёрси колотилось в ответ. Она ощутила прилив понимания, связь с автором, будто они были магнитами, слишком далекими, чтобы притянуться, но дрожащими от соседства друг с другом.

По крайней мере, она не думала, что «вкалывает от подъема до отбоя», как автор письма, зато определенно могла назвать человека, который умел вывести ее из себя как никто. Имя «Харт Ральстон» зажглось в сознании кричащей рекламой на гигантском щите.

Она всмотрелась в подпись.

«Друг».

Мёрси любила семью больше всего на свете, но было бы недурно иметь в жизни кого-нибудь, кто не торчал бы с головой в семейном деле и кто не взваливал бы на нее свои секреты, которые ей вовсе не хотелось хранить. Короче, «друг» – хорошее определение для того, в ком она нуждалась.

Она знала, что отвечать на письмо глупо. В конце концов, его написал неизвестно кто, да и как вообще отправлять ответ, кто даст гарантии, что нимкилим доставит его нужному адресату? Но она все равно села за стол, достала лист бумаги из ящика и написала сверху: «Дорогой друг».

В первые две недели обучения наставников с учениками не назначали в патрули, а раз они торчали в самой пустынной части Танрии – то есть там, где шанс наткнуться на бродягу был наименьшим, – Харт решил разбить на этот раз лагерь, а не ночевать в казарме с другими маршалами. Альма и так навязала ему общество Дакерса, не хватало еще добровольно навязывать себе всех остальных. Дакерс сопел в спальном мешке, а Харт читал книжку из библиотеки – «Перекрестки: пересечение современной грамматики и композиционной теории» – под мерцающий свет костра, когда грохнул зычный голос Бассарея:

– Тук-тук! Доставка почты!

Дакерс вскочил на ноги и схватился за разряженный мини-арбалет, а гигантский прямоходящий кролик вразвалочку подошел к костру на двух здоровенных лапах.

– Бродяга! Стреляй! Стреляй в него! – вопил Дакерс.

– Как делишки? – поздоровался кролик, словно в него не тыкали оружием.