Книга Усадьба госпожи Аннари, страница 5 – Юлия Шахрай

— Что значит «заряжен не полностью»?

— Простите! — спохватывается мужчина. — Вы, наверное, никогда раньше не видели таких артефактов. Как-то не подумал! Сожмите его в ладони, и он сам всё сделает.

Делаю, как он сказал, внутренне поражаясь, что в этом мире есть артефакты, а значит, и магия.

Чувствую, как по руке поднимается тёплая волна, и надеюсь, что всё идёт правильно. Очень хочется расспросить, как эта штука должна работать, только вдруг в этом мире такое каждый знает? Лучше держать язык за зубами.

Тёплая волна доходит до груди и словно растекается по телу. Голова проясняется окончательно, а из тела уходит слабость. Проверяю это, покрутив рукой и удовлетворённо улыбаюсь — не показалось!

— Вы только не торопитесь вставать, — с улыбкой произносит Рансон. — С исцеляющими амулетами всегда так — кажется, что поправился, но стоит начать что-то делать, тут и понимаешь, что только кажется. Лекарь говорил, что магия лишь ставит латки и помогает быстрее восстановиться, но не излечивает одномоментно. Лучше не спешить и дать организму исцелиться полностью.

Улыбаюсь:

— Давно не мыслила настолько ясно.

— Не удивительно… Я вообще не понимаю, как вам удалось сохранить рассудок.

— Не думаю, что удалось, ведь я почти ничего не помню из того, что было до болезни, — качаю головой я.

— Это не беда. Со временем со всем разберётесь. Главное, что и вы, и ваша малышка живы. Сейчас соображу перекус, а завтра с утра поведу преступниц в город — за то, что они с вами пытались сделать, им прямой путь на плаху.

— И повариху?

— Так в сговоре они были. Я как припугнул, они всё и выложили. Ваша свекровь заплатила им, чтобы они избавились сперва от вашего нерождённого ребёночка, а потом и от вас. Конечно, будет их слово против слова баронессы, поэтому упечь её не получится. Но за свои злодеяния они заплатят.

— Спасибо вам.

— Да не за что. Ладно, пойду вам еды соображу.

— Спасибо.

— Я вам покажу, где что лежит, — дочка подхватывается с кровати, подбегает к мужчине и с важным видом берёт его за руку.

Когда дверь за ними закрывается и я остаюсь одна в тишине, то надеюсь, что мне это всё не приснилось, как показалось на мгновенье.

Еду Рансон приносит через час. Яичницу, три куска ветчины и ломоть хлеба. Смущённо улыбается:

— Я в готовке-то не особо силён. Уж что смог.

— Спасибо вам! Всё выглядит очень вкусно, — и мой желудок подтверждает это голодным бульканьем.

Съедаю всё подчистую и запиваю водой. Сейчас эта еда кажется самым вкусным, что я ела в этом мире.

Рансон печально улыбается и забирает поднос. Уже почти выйдя за дверь, оборачивается:

— Я вам утром завтрак приготовлю и пойду. Постараюсь побыстрее, но тут уж как получится. Вечером вернусь.

— Спасибо.

— Добрых вам снов, госпожа Балтейн.

— Добрых снов.

Значит, мы с малышкой — Балтейн.

Когда он уходит, пробую встать. И у меня получается это сделать. Всё ещё немного чувствую слабость, но мне уже гораздо лучше.

В туалетной комнате смачиваю полотенце и обтираюсь, жалея, что не догадалась поискать чистую сорочку. Голышом возвращаться не рискую, так что приходится идти в комнату в грязной одежде.

Возле изголовья кровати обнаруживается небольшой шкаф. Открыв его, вижу зеркало. Наконец-то я могу рассмотреть, как теперь выгляжу.

Из отражения на меня с любопытством смотрит девушка с очень необычным цветом глаз — серым с ярко-зелёными прожилками. Пухлые губы, высокие скулы, белоснежная кожа, волосы золотистые и длинные, только жирные и нечёсаные. Под глазами залегли тени, да и фигура выглядит слишком худой: тонкие ручки и ножки, никаких жировых запасов на боках или животе. Она всегда такая была? Или это последствие приёма того дурманящего зелья?