Книга Опальная жена. Пекарня на краю севера, страница 160 – Александра Берг

Я тактично, но решительно отступила в тень, буквально прилипнув к забору. Вмешиваться в эту семейную драму? Нет уж, увольте! Пусть сами разбираются.

– Да я все глаза выплакала, сукин ты сын! – вскрикнула Терес, треснув Марта по предплечью.

Старик в санях судорожно съёжился, будто удар пришёлся по его собственной иссохшей коже. На лице Марта отразилась только одна эмоция – смирение.

– А что мне оставалось? – глухо пробурчал он. – Шатаюсь по пекарне, как неприкаянный дух. Убери… подай… принеси. А толкового сделать ничего не могу. Где же это видано, чтобы бабы управляли делом?

– Да эти бабы подняли пекарню со дна! – взорвалась Терес, размахивая скалкой так, что старик снова вжал голову в плечи. – Когда ты, мужик, искал утешение на дне бутылки!

– Ну, прости меня, прости, – забормотал Март едва слышно. – Слабый я духом, и не со зла ведь… Сколько ещё мне прощения просить?

“Сколько ни проси” – пронеслось у меня в голове, – “… а всё равно этого будет мало”.

Терес поджала губы и опустила скалку. В её глазах промелькнуло что-то похожее на стыд – ей и самой стало неловко.

Пора было брать ситуацию в свои руки, пока напряжение не разорвало этот хлипкий мир.

– Давайте-ка разгрузим , – сказала я твёрдо. – Ночь на дворе.

Терес и Март переглянулись, и между ними будто проскочило молчаливое перемирие.

– Верно говоришь, – проворчал старик с телеги. – Кони застынут, а мне домой ещё добираться.

Мы принялись таскать дрова, часть в сарай, часть сразу на кухню к жаждущей печи. Работа шла в молчании. Но это молчание было не враждебно-колючим, а умиротворённым, усталым, общим.

Примерно через полчаса работа была выполнена. Возница крякнул на прощание, после чего взмахнул вожжами. Лошади фыркнули, и сани, скрипя полозьями по снежному насту, растворились в кружащейся мгле.

– Оставайся сегодня у нас, – прошептала Терес, легонько коснувшись моего плеча, пока я стояла у окна, вглядываясь в непроглядную темень за стеклом. Погода бушевала так, что даже свет фонарей глох в сплошной стене снега, ледяного дождя и боги ведают чего ещё.

– Не знаю… Шторм дома один.

– Твой конь умный. С ним ничего не случится. И чужих к себе не подпустит, – успокоила меня Терес.

Верно. Шторм соображал лучше меня… Пожалуй, даже лучше всей городской администрации, вместе взятой.

Я молча кивнула. Терес улыбнулась в ответ и неспешно поднялась на второй этаж за матрасом. Постелили мне прямо на кухне. Здесь было тепло, даже душно – печь, растопленная заново, дышала жаром. Но мне не спалось. Сон никак не шёл.

Тихо поднявшись, зажгла небольшую свечу и устроилась за столом, чтобы перебрать сухофрукты для завтрашней выпечки.

Мысли всё время возвращалась к Марту и его странному поступку. Дрова нам были нужны – тут не поспоришь. Но почему он ничего не сказал Терес? Мужская гордость разыгралась? Решил, что справится в одиночку? Зачем ему говорить о таком пустяке “глупой бабе”! Только вот… Не верю. Кажется, Март не стал бы так поступать. Или я совсем не понимаю мужчин, или…

Скрип половиц заставил меня вздрогнуть. В дверном проёме кухни появился Март. Он был взъерошен, в ночной рубахе.

– Прости, что напугал, – пробормотал мужчина. – Я просто… водички хотел попить.

Я молча встала, подошла к ведру и зачерпнула полный ковш холодной воды.

Март взял ковш обеими руками и жадно припал к нему. Он пил долго, причмокивая, уткнувшись в дно, будто хотел спрятаться в этом простом действии.