Книга Опальная жена. Пекарня на краю севера, страница 164 – Александра Берг

И в эту хрупкую тишину, вдруг врезались крики. Пронзительные, командные голоса, пробивающиеся сквозь толщу этажа. Они встряхнули меня.

Вставать. Нужно вставать. Но голова… Голова раскалывалась на части, будто внутри черепа неутомимый дровосек с остервенением колол поленья.

Собрав волю в кулак, я, цепляясь за всё подряд – край кровати, комод, – всё-таки доковыляла до двери. Голоса внизу стали отчётливее. Прильнув лбом к прохладному дереву двери, прислушалась.

– Не уроните!

– Смотри куда идёшь, ослеп?!

– Аккуратнее на лестнице, там угол!

И тут до меня дошло. “Красный ворон”. Внизу кипела работа – суетилась вся команда.

Судя по грохоту и командам, что-то тяжёлое и громоздкое перемещали в подвал.

Осторожно приоткрыв дверь, выскользнула в коридор. Чтобы не упасть, я держалась обеими руками за шершавую стену. Сделала шаг, потом другой.

Да, точно. Внизу мелькали знакомые фигуры. Франс Лашон отдавал распоряжения.

– Тебе ещё нельзя вставать, – голос прозвучал слева, так близко и неожиданно, что я едва не вскрикнула.

Виктор. Он стоял на верхней ступеньке.

– Я, кажется, позволил себе немного… похозяйничать в твоём доме, – усмехнулся он, но глаза остались напряжёнными.

– Это дом позволил тебе похозяйничать, – ответила я, почувствовав лёгкое, ершистое покалывание перил, за которые держалась.

Дом был насторожен, щетинился невидимыми иглами, но… но не препятствовал. Не выгонял чужаков. Может, почувствовал что-то? Услышал в голосе Виктора тревогу. Или просто решили, что этому человеку – тому, кто принёс бесчувственную хозяйку – можно доверять?

– Что… что произошло? – слова вырвались хрипло, и я тут же попыталась вдохнуть в них хоть каплю уверенности, выпрямив спину.

Получилось жалко и неубедительно. Потому что внутри не было ничего. Совершенно ничего. Лишь бездонная, гулкая пустота, подпитываемая тупой, ноющей болью. И над всем этим – тяжёлый, удушающий осадок осознания. Пекарня… Она сгорела.

– Ты проспала два дня, – ответил Виктор.

– Два дня?! – я ахнула.

Как… как это вообще возможно? Ведь я просто… отключилась. От шока, от невыносимости увиденного. Банальный обморок. Но тогда почему… почему я чувствую себя так, будто меня вывернули наизнанку? Будто выпотрошили, как безвольную рыбину на причале. Выскребли все до последней живой ниточки, до самого дна души. А потом, наспех, набили пустую оболочку сырыми, колючими опилками…

– Не понимаю… – прошептала, отрывая ладони от обшарпанных перил.

Сделала шаг назад. Спина бессильно скользнула по шершавой стене, и я медленно осела на запылённый пол, словно кости мои внезапно превратились в мокрую глину.

Виктор, поднялся и присел рядом. Его плечо почти касалось моего. Так мы и сидели на полу – оба, без слов.

– Это называется откат, – наконец произнёс Виктор.

– Откат? – я с трудом повернула к нему голову, мир слегка поплыл перед глазами.

– Его испытывают маги, когда используют слишком много силы за короткий промежуток времени, – пояснил он, глядя куда-то перед собой. – Истощение, слабость, будто из тебя вытянули все жилы… Головокружение. Классические симптомы.

– Но я не использовала никакой магии, – возразила я. – Это ты потушил пожар!

В глазах Виктора, цвета тёплого обсидиана, читалась усталость, но не сомнение.

– Ошибаешься. Возможно, ты просто не осознавала, что делала. Неопытные маги часто не замечают, как взаимодействуют с энергией.