Книга Опальная жена. Пекарня на краю севера, страница 96 – Александра Берг

Он говорил о смерти дочери с таким равнодушием, словно обсуждал меню на завтрак.

– Таким образом, – продолжил Вейр. – Никто ничего не потеряет. Все останутся при своём. У вас титул, у меня… – граф усмехнулся, – безбедное существование.

Я медленно допил бренди, ощущая горечь во рту. Может быть, дело было не только в алкогол

– И не забывайте, Виктор, – граф встал, затем медленно прошествовал по комнате, скользя между пятнами света, что настойчиво пробивались сквозь плотные занавески. – Вы убили человека. В моём доме, – произнёс он с холодной расчётливостью. – Конечно, это всего лишь какой-то ничтожный конюх, но я сильно сомневаюсь, что Совет одобрит подобное… поведение.

Я сохранил невозмутимое выражение лица, хотя внутри всё напряглось. Вот оно что. Настоящий шантаж, без прикрас. Граф решил выложить на стол все свои козыри. Прозрачный намёк: если я вздумаю заговорить об Анне, начну пытать слуг – он без колебаний использует эту информацию против меня.

Вот только его светлость не знал маленькой детали: конюх уже был мёртв.

С одной стороны, это неожиданно обелило самого графа в моих глазах. Если бы Вейр был организатором всего этого, он не стал бы шантажировать меня смертью конюха – зачем использовать козырь, который сам же и раскрыл?

Похоже, что я столкнулся с двумя разными интригами. Первая – исчезновение Анны. Вторая – отравление конюха. И если первую плетёт сам Вейр, то за второй стоит кто-то ещё…

Я внимательно изучал лицо своего тестя, пытаясь разглядеть в нём хоть что-нибудь человеческое. Тщетно. Передо мной был не отец, потерявший дочь, а жалкий сундучный крысоед, подсчитывающий убытки и выгоды.

Если граф думает, что я поверю в эту нелепую историю про Анну, сбежавшую верхом на боевом коне, то он сильно ошибается. Шторм – это не изящная парковая лошадка для дамских прогулок. Это зверь, выращенный для битвы, умный, своенравный и непокорный. Он признаёт только силу и уважает лишь тех, кто способен его обуздать.

Невозможно представить, как Анна с её хрупкими руками удерживает контроль над этим чудовищем – всё равно что вообразить младенца, управляющего боевым големом.

Но пусть Вейр думает, что я последний идиот. Пусть считает, что купил меня своими угрозами и этой жалкой сказкой о побеге.

Это даже к лучшему.

Если я буду давить, требовать ответов напрямую, то ничего не добьюсь, кроме новой лжи и увёрток. Единственный способ докопаться до истины – заставить графа поверить, что я принимаю его игру.

– Вы правы, – признался я выдохнув. – Скандал не нужен ни мне, ни моей карьере.

На лице Вейра промелькнула волна неподдельного облегчения, которую он, несмотря на все усилия, не сумел скрыть – эмоция оказалась слишком всепоглощающей, разливаясь предательскими бликами в расширенных зрачках и мгновенно расслабившихся чертах.

– Я знал, что вы поймёте, Виктор. Всегда ценил вашу рассудительность, – залебезил граф.

– И что мне нужно делать?

– Ничего, – развёл руками Август. – Абсолютно ничего. Вернитесь в столицу. Забудьте этот… неприятный эпизод. Через несколько месяцев мы тихо объявим о кончине Анны. А позже, если пожелаете, я могу представить вас нескольким достойным семействам с дочерьми на выданье. Жизнь продолжается, генерал.

– А если Анна вернётся?

Граф замер. В его глазах на мгновение мелькнуло что-то, похожее на беспокойство, но он быстро совладал с собой. Вейр медленно опустился обратно в кресло.