Книга Пропавшая невеста, страница 96 – Полина Верховцева

В лазарете в основном воины попадали, а младенцы редкостью были. Обычно им на свет помогали появляться деревенские повитухи, которые приходили домой в роженицам, зажигали свечи и ставили кипятить воду, чтобы помещение наполнялось парами лекарственных трав. Пели песни, вязали куколок из соломы и чертили успокой-символы на животе рожениц, а потом, когда ребенок рождался, обрезали пуповину, делали первое омовение, кутали в новую пеленку и передавали кряхтящий кулек измученной, но счастливой матери.

– Где Лада?

– Я отправил ее на улицу. Пусть хоть подышит, а то ведь день рядом с люлькой сидит и боится лишний раз моргнуть, чтобы не просмотреть его.

В этот момент малыш снова заплакал. Не открывая глаз, он сморщил крошечное личико и тоненько захныкал.

– Сейчас разойдется, – главный целитель Вейсмора бережно взял его на руки, придерживая ладонью голову.

Почувствовав чужое тепло и прикосновения, ребенок затих и сонно заморгал, будто пытаясь понять, кто перед ним.

Серхан аккуратно уложил его на сгиб локтя и, плавно покачивая, начал ходить из стороны в сторону, монотонно перечисляя себе под нос названия лекарственных трав, микстур и снадобий. Перехватив удивленный взгляд Доминики, он смущенно кашлянул:

– Сказок я не знаю, петь не умею, а так хоть что-то бормочу. А вообще… Подержи-ка.

Он сделал пару быстрых шагов и оказался прямо перед Никой. Не успела она опомниться, как ребенок перекочевал к ней в руки. Едва дыша, девушка смотрела, как он куксился и недовольно морщил пипку-носик, собираясь снова зареветь… И сама была готова разразиться рыданиями.

В кармане лежал пузырек с зельем, которое она сама сварила, которое выпила, спасая себя от возможной погибели. Все сделала правильно. Только в груди теперь нарывала заноза размером с бревно, и дышать было больно.

– Ты наверняка песен поболе моего выучила и как с детьми обращаться знаешь.

Стыдом затопило по самую макушку, а на языке снова появился островато-сладкий привкус зелья.

– Откуда мне знать?

– Не прибедняйся. У женщин это в крови. Как только детеныш на горизонте замаячит, так сразу и включаются ваши инстинкты.

Ника беззвучно всхлипнула. После того подслушанного разговора с ее инстинктами точно стало что-то не так. Сломались. Уж лучше бы не слышала ничего и жила в счастливом неведении.

– Не уверена, – грустно пробормотала она, наблюдая, как уголки маленьких губ кривятся все сильнее.

Симус заревел. Так громко и отчаянно, что главный целитель, привыкший к крови и оторванным конечностям, перепугался, а с улицы прибежала взволнованная мать.

– Что случилось?

– Ничего, – Ника бережно передала ей надрывающегося малыша. – Ведьмы с целителями плохо ладят. Ведьмаки тоже. Вам нужно не в лазарете оставаться, а попроситься на недельку на постой к Джайле. От нее больше толку будет. Она и дар усмирит, и управляться с ним поможет.

Серхан не жаловал городскую ведьму, но тут не мог не согласиться и мрачно кивнул:

– Доминика правду говорит. Тебя она вылечила, а с ребенком мы больше мешаем, чем помогаем. Тут кто-то «свой» нужен, – он подошел к полке, заставленной разномастными флакончиками, выбрал несколько из них и положил в холщовый мешочек. – Вот это Джайле отдашь. В качестве платы. Она не откажется.

– Хорошо, – испуганно согласилась Лада, укачивая на руках сына.