Книга Пекарня «уютный очаг» и её тихие чудеса, страница 34 – Дарья Кун

– Я… по делу, – произнёс он глухо, избегая её взгляда. Его обычно уверенная осанка сегодня казалась немного ссутулившейся, будто ему было неловко.

Элли, застигнутая врасплох, лишь кивнула, смахивая с рук муку.

– Входи.

Он переступил порог, и пространство пекарни снова, как и в прошлый его визит, слегка сжалось, подстраиваясь под его дикую, лесную энергетику. Но на этот раз в ней не было угрозы. Была настороженность, но и решимость.

– Мальчик, – сказал он, не смотря на неё, а разглядывая полки с баночками. – Как он?

– Лучше, – ответила Элли. – Спасибо за… – она мотнула головой в сторону улицы, – за травы. Они помогли.

Он кивнул, как будто это было само собой разумеющимся.

– Мало. Нужно больше. Его страх… он не просто в голове. Он в крови. Как яд. Его нужно выводить. И учить прятать не только тело. Но и… сигнатуру.

Элли нахмурилась.

– Сигнатуру?

– Запах души, – пояснил он, наконец посмотрев на неё. Его глаза были серьёзны, но без прежней холодности. – Сильные эмоции – страх, гнев, боль – их чувствуют. Особенно те, кто ищет. Нужно учиться их гасить. Делать тихим своё присутствие.

Он говорил о магии. Не о булочной, бытовой магии Элли и Агаты, а о чём-то более глубоком, первозданном, связанном с самой природой. И в его словах не было насмешки, лишь констатация факта.

– И ты… можешь его научить? – осторожно спросила Элли.

– Могу попробовать, – он пожал плечами, и в этом жесте была тень его привычной угрюмости. – Если он не будет бояться меня больше, чем тех, кто снаружи.

Решение было рискованным. Впустить его в свой дом, к своему секрету, доверить ему Лео… Но разве у неё был выбор? И разве его молчаливая помощь ночью не была уже актом доверия?

– Хорошо, – сказала она, чувствуя, как у неё подкашиваются ноги от смеси страха и надежды. – Он на чердаке. Я… я представлю тебя.

Она повела его по узкой лестнице, сердце её колотилось. Лео, услышав шаги, насторожился. Когда он увидел высокую, незнакомую фигуру в дверях, его глаза снова расширились от страха. Он отполз в самый дальний угол, словно пытаясь провалиться сквозь стену.

Каэл остановился на пороге, не заходя внутрь. Он не пытался приблизиться, не говорил успокаивающих слов. Он просто стоял и смотрел на мальчика своим спокойным, тяжёлым взглядом. Затем он медленно, очень медленно, опустился на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне, и положил на пол тот самый холщовый мешочек.

– Я не твой враг, – произнёс он тихо, и его голос в маленьком помещении чердака звучал глухо, но негромко. – Я принёс тебе… инструменты. Чтобы сделать тише шум в голове.

Лео не шевелился, но его взгляд упал на мешочек. Любопытство постепенно начало брать верх над страхом.

Каэл развязал верёвочку и высыпал содержимое на чистый половик. Там оказалось несколько гладких, отполированных временем речных камней, пучок засушенных трав, похожих на вереск, и небольшая деревянная свирель, грубо вырезанная, но изящной формы.

– Смотри, – сказал Каэл, беря один из камней. Он зажал его в ладони, закрыл глаза и на несколько секунд замер. Когда он разжал пальцы, камень… не изменился. Но от него стало исходить лёгкое, едва уловимое ощущение тепла и безмятежности. – Камень помнит солнце. Помнит покой. Держи его, когда страшно. Вспоминай его тепло.

Он протянул камень Лео. Мальчик, после мгновения колебания, медленно протянул руку и взял его. Он сжал камень в ладони, и его напряжённые плечи слегка опустились.