Книга Пекарня «уютный очаг» и её тихие чудеса, страница 6 – Дарья Кун

Она мысленно перебрала календарь. Да, так и есть, среда. День, когда он привозил дикие ягоды, грибы, редкие коренья и травы, которые не росли в её палисаднике. Их деловые отношения были налажены ещё бабушкой Агатой и соблюдались с почти религиозной точностью. Каждую среду, между часом и двумя пополудни, он появлялся на пороге, молча принимал плату и так же молча удалялся обратно в свои леса.

Элли поправила передник и сделала глоток остывшего чая, стараясь вернуть себе ощущение утраченного спокойствия. Она не любила эти визиты. Они всегда выбивали её из колеи, вносили в её упорядоченный, тёплый мир странную, холодную ноту.

Дверь открылась беззвучно – мужчина умел двигаться поразительно тихо для своего роста. И он заполнил собой всё пространство у входа. Не потому, что был невероятно высок или широк в плечах, хотя и то, и другое было правдой. Просто его присутствие было… плотным. Осязаемым. Казалось, он принёс с собой сгусток прохладного лесного воздуха, пахнущего хвоей, влажной землёй и чем-то диким, неуловимым.

Каэл остановился на пороге, позволив глазам привыкнуть к полумраку пекарни после слепящей уличной яркости. Он был одет в поношенную, но прочную одежду землистых тонов: холщовая рубашка, жилет из грубой шерсти, штаны, заправленные в высокие сапоги из мягкой, протёртой кожи. В руках он держал две плетёные корзины, прикрытые холстиной. Из-под ткани пробивался терпкий, кисловатый запах лесных даров.

Элли молча кивнула ему, указывая взглядом на свободное место у конца прилавка, куда он обычно ставил свою ношу. Она не предлагала ему зайти, сесть, выпить чаю. Он бы всё равно отказался. Их ритуал был отточен до мелочей.

Он пересёк пекарню неслышными шагами и поставил корзины на указанное место. Движения его были простыми, лишёнными всякой суеты, будто каждый мускул был под четким контролем. Он откинул холстину, и пекарню заполнил новый букет ароматов: душистая земляника, сладкая черника, горьковатая костяника и что-то ещё, пряное и незнакомое.

– Здравствуйте, – произнесла Элли, соблюдая формальность. Её голос прозвучал чуть громче, чем нужно, нарушая царящую тишину.

Каэл лишь кивнул в ответ, его лицо оставалось невозмутимым маской. Он не был красив в привычном понимании. Черты его были грубоваты, словно вырублены топором: резко очерченный подбородок, высокие скулы, нос с небольшой горбинкой. Тёмные волосы, собранные в низкий хвост, выбивались нетерпеливыми прядями. Но больше всего Элли поражали его глаза. Цвета старого мха, с золотистыми искорками вокруг зрачков. Они никогда не улыбались. Даже когда губы растягивались в чём-то, отдалённо напоминающем улыбку, глаза оставались холодными и настороженными, будто видели перед собой не пекаршу, а потенциальную угрозу.

Он вынул из корзины аккуратные берестяные туески с ягодами, свёртки с сушёными грибами, пучки странных трав с серебристыми листьями.

Элли взяла один из туесков с земляникой. Ягоды были идеальны: сухие, чистые, отборные, каждая – как маленький рубин.

– Хороший урожай, – заметила она, больше для того, чтобы сказать хоть что-то.

– Урожай как урожай, – глухо ответил он, не глядя на неё, развязывая верёвку на свёртке с кореньями. – Лиса половину утащила. Придётся за ловушку браться.

Элли поморщилась. Она ненавидела ловушки.