Книга Тайна крови, страница 107 – Анастасия Смирнова

Он обернулся, и его взгляд встретился с моим. В его глазах я прочла усталость, остатки напряжения от разговора и… вопрос. Он видел моё смятение.

— Селестина… — начал он, и его голос был тише обычного.

— Так это всё был обман? — выпалила я, и мой собственный голос прозвучал слабо и сбито. — Для света? Эта… иллюзия брака?

Он вздохнул, подошёл ко мне, но не стал сокращать дистанцию полностью, оставив между нами пространство, давая мне возможность отступить.

— Не обман. Стратегия. Защита. Для тебя, — он говорил чётко, как на уроке. — То, что происходит между нами в этих стенах — твоё обучение, твоё исцеление — это реально. То, что видят снаружи — это щит. Щит, который убережёт тебя от сплетен и лишних вопросов, пока ты не окрепнешь.

— А когда я окрепну? — прошептала я, глядя на него. — Всё это просто… исчезнет? Как будто ничего и не было?

Он замолчал, и в его молчании был весь ответ. Именно так. Всё это было временной мерой. Костью, брошенной судьбе, чтобы выиграть время.

Внутри всё перевернулось. Облегчение от того, что отец и он больше не враги, смешалось с горьким осознанием, что моё спасение — это всего лишь холодный, расчётливый акт. И с ещё более горьким пониманием, что для меня оно уже перестало быть таковым.

— Я поняла, — сказала я тихо, отводя взгляд к огню в камине. Мне вдруг стало очень холодно. — Это было необходимо. Я благодарна вам. За… щит.

Я произнесла это, но мы оба слышали непроизнесённое: за то, что дал мне надежду на нечто большее, лишь для того, чтобы напомнить, что это всего лишь иллюзия, порождённая необходимостью.

Эрдан смотрел на меня, и мне показалось, что он всё понимает. Понимает смятение в моей душе. И в его глазах мелькнуло что-то, что могло быть сожалением.

— Ничто из того, что действительно важно, не исчезнет, Селестина, — произнёс он наконец. Его голос прозвучал почти как шёпот. — Твоя сила. Твоё будущее. Твоя свобода. Всё это останется с тобой. Всё остальное… — он сделал паузу, — …всё остальное мы переживём.

Но в тот момент его слова звучали как далёкое эхо. Я могла думать только об одном: что мне придётся пережить то, как эта вынужденная близость с ним медленно и неизбежно превратится в воспоминание. И я была совершенно не готова к той боли, которую это причиняло. Прямо сейчас.

В этот момент, стоя перед ним, таким сосредоточенным, таким правым в своей логике, меня словно ударило током. Вспышка осознания, жгучая и беспощадная. Это было не из-за репутации. Не из-за фиктивного брака. Моё сердце билось так часто, не от страха, а от чего-то совсем иного.

Я… я полюбила его.

Горькая, отвратительная правда. Вот почему мне было так больно. Вот почему его слова о "расторжении" и "свободе" пронзали меня насквозь. Я не хотела этой свободы. Я не хотела, чтобы всё исчезло.

Мои щёки вспыхнули от стыда, от этого внезапного, нежелательного откровения. Он смотрел на меня, ища ответ в моих глазах, но я не могла дать его. Как я могла сказать ему? Как я могла признаться, что этот "якорь" стал для меня чем-то большим? Что этот "канал" проложил путь не только для магии, но и для чего-то… живого?

— Я… я понимаю, — выдавила я, отворачиваясь. Слова были ложью, но я не могла произнести правду. — Я просто… мне нужно время, чтобы это осмыслить.

Эрдан шагнул ближе. Я почувствовала его магию, его присутствие, словно лёгкий ветерок, коснувшийся моей ауры. Он пытался достучаться.