Онлайн книга «Сердце самой темной чащи»
|
Василиса скорее присела на пол, пока Кощей не передумал, и давай иглой работать. Уж шить ее матушка хорошо научила! Чего Василиса никак не ожидала, так это того, что нить укреплялась кровью из сердца того, кто шьет. То-то Василисе странным показалось, что руки матушки Кощея мокрые от крови были! И ничем старушка не выдала, что это так больно! Василиса прикусила губу. Матушка Кощея многажды справлялась – уж Василиса один раз точно справится. Каждый стежок пронзал короткой болью сердце, и нить выскальзывала из пальцев, липкая и мокрая от крови. Давно уж Василиса опустилась на колени, чтобы легче было переносить боль и быстрее дошить. Только быстрей никак не выходило. Делала Василиса шов больше – сердце кровью обливалось, ни вздохнуть, ни выдохнуть, делала меньше, но чаще, и совсем задыхаться начинала. – Не получится у тебя, Василисушка, ничего, – вдруг клацнул челюстью Найден, о котором Василиса и забыть успела. От неожиданности она иглой кольнула палец и выступившей каплей крови испачкала нить. – Почему не получится? – Василиса поднялась на ноги и потянулась, как же она устала! Хорошо хоть стежков осталось сделать совсем немного. Да и Кощей молодец – стоит и не шелохнется, даже на голос черепа головы не повернул. И Тень спит, не просыпается. Можно пальцы исколотые размять, подышать полной грудью. – А ты вспомни, что ты ему пообещала, – череп вспыхнул глазами. – Не исполнишь до того, как тень обратно вольется, кто тогда тебе останется? Кощей али Тень, который будет исполнения просьбы ждать? Похолодела Василиса. Чай, когда матушка Кощея шила, все легко и ловко получалось! А у нее все не так! Обежала она стоявшего, словно статуя, Кощея и поняла тут, почему он так стоит: он и впрямь замер во времени. Глаза его были широко открыты, но цвета в них не было – белешеньки оба глаза, ни точки другого цвета! Испугалась Василиса так, что своя боль сердечная чепухой показалась. Обвила шею Кощея, целовать принялась, а толку нет – губы его холодные, дыхание еле теплится. – Не того опять целуешь, дурная девица! – прикрикнул на нее Найден. – Скорее! Нить вот-вот истончится, останутся они не до конца соединенными, быстро шов разойдется, второй раз не обманешь! Ринулась Василиса обратно к лавке и замерла. Вот лежит Тень, глаза закрыты, грудь мерно вздымается, ни дать ни взять – Кощей. И ведь правда почти Кощей, только будет ли обманом ему поцелуй дарить? А ну как сам Кощей узнает? Он небось не Василиса, чтобы слезы лить и злиться, про других девиц думая. Выгонит ее со двора и огонька навьего даже не отсыплет. Разозлилась Василиса на себя. Когда поцелуй обещала, о чем думала? Поздно сейчас печалиться! Она наклонилась и поцеловала Тень. Губы его были теплые и нежные, и Василиса с трудом оторвалась от них, чувствуя, словно жизнь покидает ее тело вместе с поцелуем. – Дошивай быстрее! – череп клацал зубами от волнения. – А то умрешь! Зачем ты его в губы поцеловала, можно и в лоб было, а сейчас в нем пустота зияет: он же в Кощея почти перетек! Бросилась Василиса к игле оставленной, еле дрожащими пальцами ухватить сумела. Стежок, второй. Пот льется, глаза застит, Кощей не шевелится, а вот Тень потихоньку словно рябью пошел, как вода на озере от ветерка слабого. Последний стежок она сделала, почти уткнувшись носом в пол. Зубами нить оторвала и руку с иглой подняла. Умный ворон тотчас иглу выхватил, взмах крыльями – и нет его в хоромах. |