Книга Руки, полные пепла, страница 60 – Мэй

Верный палач Гадеса, воплощенная смерть Подземного мира.

Гадес не знал, срабатывает ли это с богами, и уж точно не знал, мог ли Танатос сделать подобное с Амоном. Но поговорить определенно стоило.

Проспав бо́льшую часть дороги, Гадес вовсе не чувствовал себя выспавшимся. Он понятия не имел, что это был за маленький городок, в который они приехали. Но, сняв темные очки, со скепсисом рассматривал потрепанный временем и ветром паб. Вывеска так истерлась, что даже название оказалось нечитаемым.

– Ты уверен? – спросил Гадес.

– Ага. Твой ирландец либо там, либо дома… но я бы поставил на паб.

Гадес покосился на Софи:

– Может, здесь подождешь? Не очень подходящее место…

Софи посмотрела на него с удивлением. А потом фыркнула и, отбросив назад рыжую косу, устремилась в паб, вздернув подбородок. Гадесу ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Паб изнутри оказался ровно таким, каким представлялся снаружи: полутемный, пахнущий деревом и элем. Сейчас стоял день, так что народу было немного, и Гадес почти сразу заметил Нуаду – в основном по серебристому протезу руки.

Высокий, но совсем не широкий в плечах, рыжеволосый ирландец прищурился на гостей:

– Внезапненько. Сраные англичане!

Он ополовинил кружку с элем и громко поставил ее на потертую столешницу.

– Я Гадес. А это Сет и… Софи. Мы хотим поговорить.

– И чую, разговор будет не о дружбе народов? Ладно, пошли.

Без лишних разговоров Нуаду залпом допил эль и последовал к неприметной двери, которая должна была вести в подсобку, но оказалось – на задний двор. Заставленный ящиками, пахнущий рыбой и прокисшим пивом. Гадес невольно поморщился: последнее место, куда бы он хотел приводить Персефону.

Она устроилась у двери, поглядывая на Нуаду. Тот же подцепил какой-то трухлявый ящик, перевернул и уселся верхом. Достал из кармана трубку, ловко держа ее протезом, и начал раскуривать. Гадес помнил, что руку Нуаду потерял в каком-то бою и она действительно серебряная – но магия явно приглушала блеск, заставляя казаться обычной металлической.

– Зачем пожаловали?

Когда его рыжие волосы трепал ветер, Нуаду уже не был похож на невоспитанного завсегдатая паба. Его тонкая фигура в простой грубоватой одежде напоминала о скалах и холодном ветре, о полях, полных цветущего вереска, и о древних песнях. Но он держался как воин, как истинный король своего народа. Возможно, не такой древний, как сам Гадес или Сет, но по-своему могущественный.

– Кто-то убивает богов, – Гадес решил не ходить вокруг да около. – Ты знаешь.

Нуаду выдохнул дым, пахнущий вишней, и пожал плечами:

– Все знают.

Он не очень-то стремился поддерживать диалог, и Гадес подумал, что это не сулит ничего хорошего. Будет трудно.

– От меня-то вы чего хотите? – внезапно спросил Нуаду.

– Нападавших несколько. У них есть Оружие Трех Богов. Но и это ты знаешь.

– Еще бы, – хмыкнул Нуаду и глянул на Сета. – Вы такой переполох подняли. Я даже отправил к вам Диан Кехта.

Пришлось напрячься, чтобы вспомнить, кто это – кажется, ирландский бог врачевания. Но Сет отлично знал, о ком речь:

– Ага, он теперь бухает в лондонских барах вместе с остальными. Они называют это «обмен опытом».

– Никто не может им запретить, – невозмутимо отозвался Нуаду. – Так я тут при чем?

– У нападавших есть псы. И вроде они были у тебя, – сказал Гадес.