Книга Спи, милый принц, страница 69 – Мэй

Кассандра Лоусон сидела на диване посреди гостиной среди расшитых подушек. Ей было двадцать восемь лет, и её красота распускалась буйным, диким цветом. Густые тёмные волосы, бледная кожа, тонкая талия.

Кассандра поднялась при виде принца. Её тёмное платье со сполохами фиолетового струилось до пола, руки обвивали серебряные браслеты, а шею – матово-чёрный тонкий шарфик. В ушах массивные серьги, где камни изображали виноградные ягоды. Полные губы, подкрашенные алым, и огромные глаза в обрамлении густых ресниц, подведённые угольной крошкой. Айден мог понять, почему она считается одной из главных красавиц Кин-Кардина.

Лидия тоже была привлекательна. Но она скорее походила на изящную розу, да, прячущую меж листьев шипы, но благородную. Кассандра же была диким цветком, выросшим далеко от столичных стен, а теперь вгрызшимся крепкими корнями в местную почву.

Её высокую причёску украшали бабочки с распростёртыми крыльями, и Айден запоздало понял, что когда-то они были живыми. Мода на таксидермию в нарядах и не думала проходить.

Кассандра присела в глубоком поклоне и протянула руку для поцелуя:

– Добро пожаловать, ваше высочество.

Голос её звучал мягко, и вся она выглядела расслабленной, а на губах то и дело мерцала улыбка. Все собрались в её доме, но Кассандра и без того была бы хозяйкой вечера, его императрицей.

Айден едва коснулся губами прохладной ладони, усыпанной аметистовыми кольцами.

– Рад наконец-то увидеть знаменитый салон леди Кассандры.

Её улыбка стала шире, и Айден понял, что попал в точку. К леди можно было обращаться более официально, но допускалось и по имени, когда хотели подчеркнуть её личность.

Не успела Кассандра подать руку Николасу, как тонкий шарфик на её шее задвигался, один из его концов поднялся, и на Айдена уставились бусинки глаз. Раздвоенный язык показывался, чтобы попробовать воздух перед Айденом.

– Это Уголёк, – сказала Кассандра и погладила змею по голове. – Вы ему понравились.

Понадеявшись, что его каменное выражение лица скроет замешательство, Айден кивнул. А Кассандра – и Уголёк – уже поворачивались к Николасу. Он изящным движением поцеловал протянутую руку:

– Вы неизменно очаровательно сумасбродны, леди Кассандра, и этим покоряете.

– Зачем же так официально, лорд Харгроув? Вас, конечно, давно не было видно на наших собраниях, но это не значит, что мы вас забыли.

– Работа! – виновато развёл руками Николас. – На поэзию совсем не остаётся времени.

– Половина здешних собравшихся жаждет узнать кровавые подробности убийств, Николас. Но я надеюсь, мы и стихи твои сегодня услышим.

– Ох, здесь собралось много прекрасных авторов, неловко занимать время.

Уголёк обернулся вокруг шеи, но Кассандру это не обеспокоило. Она отвлеклась на беседу с какой-то дамой, и Айден с Николасом отошли в сторону.

И вот тут наконец-то все пошли приветствовать принца.

Обилие имён, лиц, вихрь ароматов масел и одеколонов, шуршание многочисленных нарядов и блеск модных металлических колечек на лицах – от всего кружилась голова, и Айден был рад, что Николас оставался рядом, иногда перетягивая внимание подходивших, а позже шептавший о них яркие комментарии, без прикрас объясняя, кто есть кто.

– Вот что значит наследному принцу впервые посетить салон искусств! – заявил Николас. – Но не волнуйся, они о тебе тут же забудут. Выпей вина.