Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 106 – Екатерина Ландер

— Ты Эвтерпа, древнегреческая покровительница музыки.

Капризная богиня хмыкнула и отвернулась. Не то.

Я прошлась вдоль стеллажей.

Забытое… Все здесь выглядело оставленным и забытым еще несколько веков назад. Все эти рукописи, холсты, статуи.

Я притянула с полки потрепанный книжный корешок и открыла невесомый, пахнущий ванилью томик. «Рохлинъ И. Э. Беседы за обеденным столомъ с многоуважаемым господином В.». Издана в Петербурге в 1857 году, типография А. Вернера.

На форзаце, рядом с вензелем конторы, темнел библиотечный оттиск: «Забыт по причине преждевременной и скоропостижной кончины от почечных колик 17 мая 1861 г. Наследства и наследников не оставил. Место захоронения неизвестно».

— А ты неглупая, — ревниво цокнула языком муза, наблюдая за моими действиями.

Я захлопнула книгу, сунула обратно на полку:

— Рохлин. Вы слышите? Рох-лин!

Эвтерпа поджала губы, коротко глянула на меня и застыла.

Неужели и это неправильно?

Сухой, надсадный скрип заполнил бесконечное помещение. Я невольно зажмурилась, зажимая уши. А когда вновь открыла глаза, под центральной аркой дома приглашающе чернела распахнутая дверь. За ней смутно угадывалась просторная парадная.

— Спасибо, — прошептала я, а потом опомнилась, крикнула громче: — Спасибо!

Богиня не ответила.

…На заднем дворе, стиснутом углом соседнего кирпичного здания, курила небольшая компания. Двое парней и девушка, все трое в джинсах и одинаковых футболках с логотипом клуба «Freemason» — полураскрытым циркулем, зависшим над часовым циферблатом. Устроившись на сваленных в кучу пластиковых ящиках, работники лениво обсуждали дела и на мое появление даже плечом не повели.

Я обернулась и пощупала стену, из которой «выпала» наружу секунду назад. В ней белело прямоугольное отверстие: старый проход заложили кирпичами, затерли цементным раствором и сравняли штукатуркой. А красить почему-то не стали. Чуть выше проема висела подсвеченная зеленым плашка «Запасной выход».

Справа, возле пристройки такого же нежно-розового цвета, как дом на Ангельской площади, сидел на скамейке Ярослав. Он вытянул больную ногу и сгорбился, опершись обеими ладонями на костыль. Вид у него был такой, словно Ярик долго и упорно куда-то шел, но выбился из сил, на минуту присел отдохнуть, а потом забыл, для чего вообще отправился в путь.

Я подошла, присела рядом на край, тронула неподвижного Ярика за рукав.

— Хорошее небо сегодня. Смотри, звезды, — не поворачивая головы, проговорил он с непонятной мечтательностью.

— Что? О чем ты?

— Звезды, — механически повторил он. — Посмотри.

Я запрокинула голову.

Небо над городом распахнулось, стряхивая войлочную пелену тумана. Большие, мерцающие драгоценным светом звезды тихонько подмигивали в вышине. Между ними сверкающим рукавом простирался Млечный Путь.

Я прищурилась — рассматривать мелкие предметы вообще-то не мое любимое занятие, — чуть наклонила очки, делая угол зрения резче. Что-то непонятное творилось. Я не различила ни одного знакомого созвездия. Все смешалось и исказилось. Стеклянные, по-злому острые светила копьями пронзали небосвод, от них протягивались к земле треугольные зазубренные лучи.

— И что — звезды? — раздраженно спросила я.

Ярослав пожал плечами:

— Просто звезды.

И тут я поняла, что все еще вижу грезы наяву. Что все происходящее по-прежнему нереально, а может, нереален и сам Ярик. И нужно найти зеркальный коридор, начать сначала. Там оставались неоткрытые двери и неисследованные комнаты. Если Лиска тоже заблудилась, ей наверняка страшно, а я просто сижу и жду…