Книга Ошибка Пустыни, страница 55 – Мария Соловьева

– Спасибо… – выдохнула Лала.

– Всегда рада помочь. Ведь для этого и существуют друзья, правда?

Лала только кивнула. Ишиндалла улыбнулась и пошла к себе.

Комнату Лалы было не узнать. Стены задрапированы тончайшими покрывалами из крашеной козьей шерсти, на полу белый ковер, похожий на тот, что лежал в комнате старой госпожи Аришдалии, новая серебряная посуда и прозрачные лампы с благоухающей смолой – роскошнее было только в спальне самой Ишиндаллы. Лала села прямо на пол и долго гладила мягкий ворс ковра.

Когда в дверь поскреблась служанка с огромным подносом, Лала не услышала. Поэтому, неожиданно увидев перед собой синюю фигуру, она резко вскочила и выхватила нож. Серебряное блюдо глухо стукнулось о белоснежный ковер, и рабыня тоненько заскулила от ужаса. Скулила она долго, на одной ноте, не шевелясь. А по ковру расползались пятна от вина, масла и сиропа.

Лале пришлось шлепнуть обомлевшую по спине, просто чтобы прекратить скулеж. Рабыня кинулась в ноги.

– Госпожа, пощади! – сипя от ужаса, причитала она.

– Прекращай. Ничего страшного. Я сама виновата, задумалась и не услышала тебя. Приберись, и будем в расчете.

Не веря, что так дешево отделалась, девчонка в мгновение ока почистила ковер, как могла, и кинулась было принести новый кувшин вина, но Лала ее остановила.

– Воды простой принеси. Про разлитое вино никому не говори, госпоже Ишиндалле обязательно станет известно, а она не такая добрая.

Рабыня признательно поклонилась и выскочила за водой.

Ужин от Ишиндаллы был как всегда прекрасен, но Лала не почувствовала ни вкуса, ни запаха. Ей не хватало вина, и она уже немного жалела, что пощадила рабыню. Заснуть без вина тоже оказалось сложно. Лала долго ворочалась, вспоминая последние минуты жизни Чигиша. Слез не было, хотя горечь жгла изнутри глаза и нос. Бредовые слова умирающего про Ишиндаллу вдруг перестали казаться такими уж нелепыми. Необычная ясность в голове пришла ближе к утру, и только тогда Лала заснула, в дремоте пообещав себе не пить вина из юги, пока не поймет, что произошло с Чигишем.

Когда она открыла глаза, на столике уже стоял завтрак с неизменным кувшином. Протянув руку за вином, Лала застыла, вспомнив данное себе обещание. Вина было много, и перед Лалой встала задача незаметно избавиться от драгоценного напитка – оазис за стенами купола давно уже проснулся. Решение оказалось простым, хоть и расточительным. Кувшин легко поместился под плащ, а Снег не очень удивился, когда Лала вылила ему под ноги ароматную жидкость, мгновенно выпитую теплым песком.

Вернувшись в комнату, Лала обреченно осознала, что ей нечем заняться. Она постаралась припомнить, что именно она делала здесь круглыми днями, и не смогла. Зато слова Чигиша о том, что нет у нее тут нужных дел, отдавались тупым эхом в голове.

Вечером Лала пришла на ужин к Ишиндалле, но пить вино отказалась, чем немало удивила свою подругу. И совсем озадачила, когда спросила, почему до сих пор нет никаких вестей из Шулая про семью. Неужели это так сложно? А может, никто не хочет этим заниматься?

Ишиндалла поджала губы и нахмурилась. Слова ее были холодны, как дыхание Хвори Пустыни:

– Ты сомневаешься в моем желании помочь тебе, Мастер Смерти?

– Нет. Это простой вопрос, и я жду простого ответа.

– Я не знаю, как течет жизнь там, откуда ты прибыла, но здесь, в Пустыне, ничего не делается стремглав. Только соколы быстры, а я, к сожалению, не сокол. – Ишиндалла печально вздохнула, опустив голову.