Книга Хозяйка заброшенной сыроварни, страница 87 – Саша Блик

Я только кивнула. Хульда была из тех людей, кому проще дать то, что они просят, чем объяснить, почему не можешь этого сделать. Очень хотелось бы верить, что больше она меня не побеспокоит.

— Сычуг этот использовать нельзя, — пожаловалась я. — А чем-то сыр надо сквасить…

— Кстати, я же молоко принесла! — спохватилась Берта. Держи, полный горшок тебе набрала. Утром только сдоили.

— Спасибо! — обрадовалась я. Всё-таки, сыру – быть! Вот только… — А уксуса у тебя, случайно, не найдётся?

— Найдётся, конечно, — развеселилась Берта. — И соды заодно отсыплю. Мука нужна?

Сода мне была пока не нужна, да и мука тоже. Но отказываться смысла не было – не в том я была положении. Рано или поздно всё в ход пойдёт.

— Сколько с меня?

— Ой, да какие деньги, — отмахнулась женщина. — Тебе нужнее. — Иди уж, пока молоко не прокисло.

Спорить я не стала – хотелось верить, что серебрушки, оставленной под горшочком каши, хватит, чтобы окупить помощь Берты. Увы, оставить что-то более серьёзное я пока не могла.

Да и времени спорить у меня не было – Берта была абсолютно права: скиснет молоко – сыр не сваришь. А мне он был ну очень нужен.

Быстро попрощавшись с Бертой, я спрятала сычуг подальше в корзинку и быстрой походкой направилась в сторону сыроварни. Однако ушла я недалеко. Поравнявшись с трактиром, я резко затормозила и прислушалась. Из-за дома доносились знакомые голоса.

— Я тебе, воришке, руки отрублю, — ревел один. — Как ты посмел вообще?

И вторил ему второй, тонкий:

— Дяденька Гельм, ну не надо, пожалуйста! Клянусь, морковку не я стащил!

Голос Марика резанул по нервам. А «дяденьке» Гельму резко захотелось что-нибудь открутить. Уши, например. Ну, или по ситуации.

Поудобнее перехватив горшок и корзинку, я решительной походкой направилась за трактир. Толкнула калитку и зашла на задний двор.

Открывшаяся мне картина заставила кровь закипеть. Посреди неухоженного двора, заставленного какими-то ящиками, стоял Гельм. Всё с той же всклокоченной бородой, в простой рубашке, с широкими плечами и огромным ростом. И он самозабвенно выкручивал ухо верещащему Марику. Второе ухо уже вовсю пылало.

А с той стороны забора выглядывали любопытные носы мальчишек, которым явно было интересно, что же сделают с товарищем за кражу. Хотя какой он им товарищ, конечно… Я была почти уверена, что кражу (если она вообще была) эти же самые мальчишки и подстроили. Во всяком случае, я бы не удивилась.

— А ну руки от него убрал! — рявкнула я. — Ладонями ко мне!

Не иначе как от удивления, здоровенный Гельм послушно выпустил Марика и ошарашенно уставился на меня. Но почти сразу его глаза недобро сузились.

— Ну надо же, кто пожаловал. Благородная сола, собственной персоной!

Слово «сола» он выплюнул почти с издёвкой. И, наверное, мне полагалось понять, что мужчина не в настроении. И, желательно, убраться подальше, позволив ему и дальше вершить расправу… Но меня было уже не остановить.

Уж не знаю почему, но ещё с самого детства клич «наших бьют» напрочь отключал любые мозги.

А Марика я, как это ни удивительно, уже считала «нашим».

— По какому праву вы издеваетесь над ребёнком? — буквально прорычала я, стремительно приближаясь к Гельму.

— Вам-то что? — издевательски фыркнул он, упирая руки в бока. Фу, как базарная баба, честно слово! — Шли мимо, вот и идите.