Книга Дочь врага Российской империи. Гимназистка, страница 41 – Василиса Мельницкая

— Да предложите ей денег, — вмешалась Ольга.

На меня вновь уставились четыре пары глаз.

Я медленно доела пышку, вытерла пальцы салфеткой, встала. На деревянной доске, стоящей возле прилавка, мелом написали меню и цены. Быстро посчитав, сколько стоит одна пышка, я извлекла монетку из кошелька и положила ее на стол.

— Яра! Яра! — всполошились отпрыски великих родов. — Не надо! Ты не так поняла!

Нет, тут определенно нечисто. Не стали бы они уговаривать какую-то простолюдинку без острой необходимости.

Мысль о том, что я могла бы стать одной из них, шарахнула по темечку неожиданно. Мы ровесники, или около того. И я вполне могла бы быть своей в этой компании, если бы осталась боярышней Морозовой. Олечка Романова не кривилась бы, глядя на меня. А Савушка Бестужев, и вовсе, мог за мной ухлестывать.

Отчего-то меня затошнило.

Впрочем, боярышней Морозовой была не я, а Яромила. До того, как я стала ею. Так что…

— Яра, может, прогуляемся? — предложила вдруг Ольга.

Ее презрительная усмешка исчезла. Зато появилась улыбка, которую вполне можно назвать искренней.

— И зачем мне с тобой гулять? — спросила я.

В кафе вновь наступила гробовая тишина. Ольга — не из великих княжон. Я знала генеалогическое древо Романовых наизусть. И семи боярских родов, стоящих у трона — тоже. Ольга — дальняя родственница Романовых, между ней и императором — длинная череда из двоюродных и троюродных родственников. Однако она и присутствующие здесь определенно привыкли к тому, что простолюдины выполняют их желания по щелчку пальцев.

— Поговорим, — ответила Ольга. — Я расскажу тебе правду.

— Оль… — Бестужев отчего-то нахмурился. — Я же обещал, что все улажу.

— Ты ее нашел. — Ольга решительно поднялась. — Спасибо. Дальше я сама.

— Да как хочешь, — пробурчал Бестужев.

Ольга направилась к выходу, уверенная, что я пойду следом. Я ее ожиданий не обманула. Скажет она правду или солжет, но устраивать сцену, капризничать и показывать характер сейчас не время. Хочет поговорить? Отлично. Я могу ее выслушать.

— Яра, прости, — произнесла Ольга, едва мы вышли на улицу. — Я подумала, что тебя можно купить. Прошу прощение за оскорбление.

Не знаю, извинялась ли она искренне или играла, но меня проняло. Неожиданно. Не похоже, что Ольга их тех, кому легко признавать свои промахи. Скорее, она верит в то, что никогда не ошибается.

Это же как я ей нужна, если…

— Извинения приняты, ваша светлость.

Оскорбила она меня при всех, а прощения попросила наедине. Но я решила не вредничать. И даже польстила. Не «светлость» она, а «сиятельство».

— Ой, ты что… не надо так официально, — вроде бы смутилась Ольга. — Можно по имени. Оля. А ты в Петербург на каникулы приехала? К родственникам?

— Учиться, — коротко ответила я.

Мы медленно шли вдоль улицы.

— Да? — Ольга оживилась. — А где?

— Женская императорская гимназия для одаренных.

— Ого! — Она не скрывала изумления. — Так ты все же аристократка?

— Нет.

— Незаконнорожденная? Или из купцов?

— Я обязана отвечать?

— Нет. — Она ничуть не смутилась. — Просто любопытно. А уровень дара?

— Между шестеркой и семеркой. — Я уклонилась от прямого ответа. — Может, больше, давно не измеряли.

— Перед началом занятий измерят, — сказала она уверенно. — Я там же учусь, но в старшем классе.

Классов в гимназии всего два: младший и старший. И, получается, мы с ней почти ровесницы.