Книга Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь!, страница 68 – Селина Катрин

– Пусть утренний ветер принесёт вам ясность мыслей, Таями-сан. – Киора поприветствовала, соблюдая традиции, и поклонилась, но не глубже, чем этого требовал этикет.

Когда Киора вышла замуж за Родерика, она вошла в род Морского Лотоса и с тех пор обязана была выказывать всяческое почтение старшей леди. Даже после смерти мужа. Ведь истинная драконица не шипит и не брызжет ядом, как дешёвая гадюка. Она улыбается, глядя врагу в глаза, и её клыки сверкают так же ярко, как драгоценные канзаши. В этом и есть суть драконьего этикета: крики и оры – оружие слабых, вежливость – броня сильных.

– А ясные ли они? – Старшая леди Морской Лотос чуть склонила голову, её губы изогнулись в подобии улыбки, но взгляд оставался колючим, как ледяные иглы. – Я смотрю, Кураяма-дзё изменился. Местами… слишком радикально.

«Ты плохая хозяйка».

– Радикально? – Киора осталась невозмутимой, но её пальцы чуть дрогнули в складках кимоно.

– Ах, прости. – Свекровь поднесла длинные пальцы к губам в изящном жесте извинения. – Наверное, мне с неба показалось, что над одним из двух садов камней надругались?

Киора только сейчас окинула взглядом тории и близлежащую территорию. Когда она возвращалась домой, то влетела прямо в окно. Вчера не был сил рассматривать изменения в замке. Рассказы близнецов о новом «домике» и возмущение Кураяма-дзё с глухим щелчком встали на место.

Там, где раньше простирался священный сад камней – воплощение гармонии и порядка, – теперь возвышалась деревянная конструкция, больше похожая на неуклюжий аванпост, чем на что-то гармонирующее с древними традициями. Избушка с покосившимся флагом из чьего-то халата, детские верёвочные лестницы, которые казались сомнительно надёжными, и – о, небеса! – расчерченные угольком круги на священных камнях, словно это был какой-то игровой плац. Лёгкий ветерок колыхал ленты и куски ткани, развешанные по периметру, а в воздухе витал запах опилок.

Это не было уродливо, скорее… слишком живо, слишком шумно, слишком по-человечески. Но сейчас Киора не готова была это обсуждать. Одно то, что Юми и близнецам понравилась такая игра, – дорогого стоило.

– Вот что случается, когда мать перестаёт уделять внимание детям, – с театральным вздохом закончила Таями.

– Сказала женщина, которая прилетела к внукам третий… Прошу прощения, второй раз за десять лет.

Это был ответ на грани приличий. Но Таями лишь усмехнулась.

– Не подходи к зеркалу, если не готова увидеть чужое лицо. Я горжусь воспитанием Родерика, и я дала ему всё, что могла. Он погиб во славу Огненного Архипелага, а значит, я как мать исполнила свой долг.

«А ты нет».

Киора сложила руки ладонями друг к другу. Традиционный жест у драконов, но мало кто задумывается о том, что он ещё может скрыть дрожь пальцев.

– Уважаемая Таями-сан, могу ли я узнать, какую мелодию играет ветер, что донёс вас до стен замка Морского Лотоса? – терпеливо уточнила драконица.

– Именно, что до стен замка Морского Лотоса, – голосом выделила свекровь.

От Кураяма-дзё по магическим каналам донеслось сожаление, и Киора как-то сразу поняла, что замок, не достучавшись до неё самой, сообщил о произволе обитателей не его хозяйке, а старшей леди рода.

Магические сущности – они такие. Хотя они и обладают некоторой волей и разумом, но по большей части живут так, как заложено магией. И так уж вышло, что Родерик очень любил сад камней при входе. Настолько сильно, что это стало важной частью самого Кураяма-дзё.