Книга Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь!, страница 70 – Селина Катрин

Сделав вид, что повелась на речи незваной гостьи, Киора сжала губы и тихо пробормотала:

– Камни – не святыни. Это всего лишь камни. Мощи драконов захоронены в другом месте. Зато детям весело.

– Нет! Это то, что было дорого Родерику, – не удержалась Таями. – А ты осквернила его память, переложила все «женские» камни и ещё и считаешь себя хорошей женой и матерью? Это открытый бунт и плевок в наш род.

«Которого ты никогда не была достойна».

– Видимо, не зря при дворе гуляют слухи о твоей слишком близкой дружбе со вторым принцем, – закончила старшая леди Морской Лотос.

Киора смотрела на свекровь с той самой идеальной невозмутимостью, которую оттачивала долгие годы. Внутри всё кипело, но лицо оставалось маской спокойствия и сдержанности. Что бы она ни ответила сейчас, это обернётся против неё. От Олсандера она знала, что Таями уже подала требование о ниотамори. Сказать, что между ней и Олсом ничего нет, – расписаться в том, чтобы ниотамори назначили на завтра. Сказать, что это правда, – значит запятнать себя ещё больше, так как достойная драконица из знатного рода должна или скорбеть о смерти мужа, или выйти замуж, а уж точно не являться чьей-то наложницей.

– Второй принц – дракон чести, – произнесла она ровным голосом. – Он всегда был опорой и поддержкой для нашей семьи. После смерти Родерика он помог мне сохранить Кураяма-дзё, защитить детей и не дать разрушиться тому, что так любил мой муж.

Слова прозвучали мягко, но с явным намёком: как бы ни крутила и ни выворачивала их Таями, истолковать их в пользу слухов не получится. Она не сказала ничего ни компрометирующего, ни чрезмерно защищающего Олсандера. Лишь голые факты.

Таями сузила глаза, её губы скривились, но лишь на миг.

«Не получилось поймать на слове».

Неужели она прилетела только ради того, чтобы ускорить ниотамори? Почему она тянет время? Не попросилась на чай, в замок или увидеться с детьми, но в то же время тянет время. Зачем?

Стоило Киоре так подумать, как небо разорвала тяжёлая тень. Сквозь плотные облака лениво, с величественной неторопливостью проскользнул дракон. Его серебристо-голубая чешуя сверкала как потускневшее древнее зеркало, усы ниспадали до самых когтей, словно застывшие нити седого инея, а на боку зиял старый шрам, которому, казалось, было столько же лет, сколько и самому небу над их головами.

Лорд Хакай Морской Лотос опускался медленно, почти торжественно, каждый взмах его огромных крыльев отдавал болью в старых суставах. Воздух вокруг него дрожал, а земля, казалось, вздохнула, принимая тяжесть тысячелетнего существа. Когда лапы дракона коснулись дорожки перед алыми тории, камни под ними глухо хрустнули, а трава вокруг прижалась к земле, будто склоняя голову в поклоне.

Приземлился он мягко, но в этой мягкости чувствовалась усталость старого хищника. С отцом почившего мужа Киора виделась всего несколько раз, а потому тут же склонилась в глубоком поклоне.

– Пусть утренний ветер принесёт вам ясность мыслей, Хакай-сан.

– И тебе, Киора-сан, тоже доброго дня, – вздохнул мужчина, а затем осмотрелся. Седые брови на морщинистом лице удивлённо поднялись на лоб. – Дорогая, и это всё, ради чего ты меня вызывала? Ты говорила, что Кураяма-дзё нанесено смертельное пятно. Признаться, я подумал чуть ли не о вторжении Мёртвых душ…