Книга Нарисую себе счастье, страница 54 – Марианна Красовская

А свадьба… может еще, и не последняя. Мало ли, как жизнь повернется.

Мы разыскали Ермола, а потом прихватили и дядюшку. Он оставил лавку на помощницу и с готовностью отправился с нами в ресторан при гостинице “Черная роза”. Среди бела дня нам нашли свободный столик. Казимир звал с нами и Ермола, но тот отказался наотрез, и тогда Долохов первым делом заказал корзину снеди с собой. Немногие посетители косились на нас с любопытством. Очень скоро к столику подошла нарядная и статная женщина приятной полноты.

— Казимир Федотович, давно не виделись.

— Береника Силовна, рад встрече. Позвольте вам представить мою супругу Мари и ее родню: Шелену Григорьевну и Поликарпа Григорьевича.

— Так вы женились!

— Как видите, и весьма удачно. Жена моя — талантливая художница и первая моя помощница.

— Примите поздравления. Я ведь вам говорила, что найдется та, кто составит ваше счастие.

И тут я вспомнила, кто это — сама госпожа Шанская. Та самая, чью дочь хотел взять в жены Казимир. И не сдержалась, разумеется, уж слишком расчетливо эта дама смотрела на меня и моего законного супруга. Словно сомневалась, что я ему подхожу лучше, чем ее несчастливая дочь, упустившая самого богатого жениха Юга.

— Ох, спасибо! Мы с Миром и вправду очень счастливы. Представляете, мой супруг так щедр, что скупил целую лавку с платьями! А еще обещал отвезти меня к ювелирам! Он такой заботливый!

Дядюшка ухмыльнулся в усы. Матушка опустила глаза, пряча улыбку. А Казмир мне подыграл:

— Дорогая, ты говоришь глупости. Никаких ювелирных лавок. Я прикажу всем ювелирам приехать к нам в усадьбу. Уверен, так будет удобнее выбирать драгоценности к каждому новом платью.

Береника Силовна слегка покраснела, а потом все же вернулась за свой столик. Нам же принесли чудесный обед. Я больше не стеснялась и не переживала. Шанская — известная сплетница. Уж теперь-то слухи разлетятся по всему Большеграду, один другого краше. Уже к завтрему весь город будет знать, как любит свою молодую жену Долохов.

Я напрасно опасалась: Казимир по приезду спросил только, не желаю ли я выбрать себе спальню побольше? Все же теперь я хозяйка. Но нет, я не желала, мне и своей комнатки довольно было. Я уже к ней привыкла. Тем более, что в спальне я бывала лишь ночами, а день деньской мне было чем заняться.

Вот, к примеру, счета. Когда Хозяин положил передо мною стопку исписанных листов, я возмутилась. Зачем мне это? Не женское дело — в цифрах разбираться! Но Долохов настаивал, и я, чтобы от него поскорее отвязаться, честно попыталась вникнуть. Выходило скверно.

— А почему глина тут дешевле?

— Так состав разный. Ты внимательно смотри, вот эта буковка обозначает, что партия с буйского карьера, лучше глины на Юге не сыскать.

— А почему тут транспортные расходы ниже?

— Лето. Сухо. Везти проще и быстрее.

— А почему в липене (*июле) работникам больше платили?

— День длинный, они работали до заката. Заказ большой был.

— Я никогда в этом не разберусь!

— Не упрямься и не ленись. Ты — девочка умная. Просто нужно приложить старание. Вот тебе задача: если на один большой сервиз нужно полпуда глины, да три вида краски, да глазурь простая, сколько его цена в лавке будет?

— Это ведь с подвохом задачка? — ворчала я. — Тут еще нужно и жалование рабочим считать, и сложность рисунка, и затраты на перевоз.