Книга Нарисую себе счастье, страница 52 – Марианна Красовская

— За что же?

— Я нищая.

— Ты смотришь на внешнее, а я вижу внутреннее, — голос Казимира неожиданно потеплел. Он покосился на молчащую матушку, и та понятливо отвернулась к окошку. Поймав мои пальцы в свою ладонь, Долохов продолжил: — В тебе столько жизни, света и таланта, сколько я никогда не видет. Поверь, это ценнее золота. Денег мне и своих хватает, сама знаешь. Это я должен людей стыдиться. Старый и больной — покупаю молодую и полную жизни. Ты даешь мне куда больше, чем я тебе.

— Вот сейчас я тебя ударю, — проворчала я смущенно.

— И будет за что. Успокойся и позволь мне о тебе позаботиться.

— Ну… ладно.

— Вот и договорились. Заедем в банк, я оформлю тебе чековую книжку. Потом в Большеград будешь ездить одна. Или с матушкой.

Ничего мне не оставалось, как согласиться. Руки моей Казимир так и не отпустил, и я всю дорогу думала, а точно ли брак будет ненастоящим? Что, если он захочет… ну, спать в одной постели? Посмею ли отказать? К близости с ним я была никак не готова, я всегда думала, что лягу с мужчиной только по любви. Но я и о свадьбе не такой мечтала! Увы, не всегда все происходит по нашему хотению.

И все же унывать мне не по чину. Судьба дала мне шанс, и я им воспользовалась, так чего жалеть?

— Как хотите, а сначала — новые платья, — бодро заявил Казимир, когда мы въехали на улицы Большеграда. Он вдруг ожил, заулыбался и заблестел глазами. — Ермол, на Осеннюю, в лавку Лучевого!

Матушка судорожно сцепила руки на коленях и вымученно улыбнулась. Но прошло все куда лучше, чем я ожидала. Поликарп Лучевой, сухощавый дядька с щегольскими усами, свою сестру узнал быстрее, чем мы представились. Выбежал навстречу, закружил ее в объятиях, расцеловал в обе щеки.

— Шела, ты живая! Я тебя искал-искал! А это кто же? Никак, Марушка выросла? Ух и справная девка, невеста уже.

— Кхм, — обратил на себя внимание Казимир. — Как есть невеста. Моя. Позвольте…

— Господин Долохов, и вы здесь? А сестрица ваша нынче забегала, купила покрывал да подушек. Что вы там про невесту обмолвили?

— Женюсь я сегодня. На Марушке.

Поликарп разинул рот. Улыбнулся неуверенно, огляделся, словно ожидал увидеть толпу зрителей.

— Как это — женитесь? На племяннице моей?

— Ну да. И нам нужно платье. Теплое и красивое. И для невесты, и для ее матери.

Дядюшка тут же пришел в себя и подхватил матушку под руку.

— Так идемте же быстрее, родные мои. Сейчас оденем вас с ног до головы! Тришка! Тришка! Вот негодная девица, оглохла разве? Тришка!

Из дальних комнат выбежала девочка-подросток.

— Сейчас же неси лучшие наряды. Изумрудное платье, пожалуй… да, изумрудное. С каменьями. И бордовое. И коричневое в клетку. И пальто, конечно же, пальто!

Нас ловко затолкали в просторную комнату с узорчатой деревянной ширмой и усадили в кресла.

— Я пока в банк и лавку свою съезжу, — сообщил Казимир. — Оставляю вас в добрых руках. Скоро вернусь.

Это он правильно придумал, при нем раздеваться было бы неловко.

— А девочка чья, Карп? — тихо спросила матушка.

— Ничья. Сирота. Взял из приюта к себе в дом. Смышленая и честная. В лавке помогает.

— Так и не женился?

— Не сложилось. А ты…

— Вдова. Игнат три года как умер.

— Соболезную, милая. Так может, ко мне в дом переедешь?

— Может, и перееду. Но пока я дочке больше нужна.

Я выдохнула с облегчением. Слава небесам, матушка меня не бросит!