Книга Искупление варвара, страница 40 – Руби Диксон

Остальные люди отходят от костра, и я замечаю, что у Саммер, Кейт, Брук и Гейл теперь ярко-голубые светящиеся глаза. Мои, должно быть, тоже светятся, хотя мое зрение осталось таким же. Все до единого они хмуро смотрят на Бека, проходя мимо, и садятся на снег рядом со мной. Они сидят близко, но не слишком близко, чтобы я запаниковала. Это проявление солидарности и сестринства со стороны женщин, с которыми я никогда не разговаривала, и узел в моем горле, кажется, внезапно становится огромным.

Когда-нибудь я скажу им спасибо. А пока я просто прижимаю кулак к груди и желаю, чтобы моя вошь перестала так безжалостно жужжать.

БЕК

Конечно, Эл-ли должна быть моей, — размышляю я, когда мы возвращаемся в деревню. Мое сердце полно радости. Я даже не возражаю против того, что другие люди идут с Элли впереди группы, а я иду сзади, без компании, кроме Рáхоша. Это прекрасно — они не смогут разлучить нас навсегда. Резонанс этого не допустит.

Другие охотники бросают на меня завистливые взгляды; никто не нашел отклика, кроме меня и Эл-ли. Им придется подождать, пока резонанс выберет их позже, если он вообще выберет.

Резонанс.

От одной мысли об этом мой кхай начинает медленную, размеренную песню. Наконец-то это произошло, и моя женщина… она само совершенство.

Что ж, от нее так плохо пахнет, что у меня слезятся глаза, когда я нахожусь рядом с ней, и она не говорит, но я знаю, что Эл-ли — та пара, которую я так долго ждал. Даже когда ей очень страшно, она не плачет. Она храбрая. Умная.

Моя. Эта мысль наполняет меня гордостью. Со временем, возможно, она научится получать удовольствие от резонанса. На данный момент меня больше беспокоит то, что она так боится меня. Неужели она никогда не сможет заговорить? Или она предпочитает этого не делать? Кто-нибудь из других людей знает про это? Я фокусирую свой взгляд на той, которую зовут Чейл, которая взяла на себя материнскую роль по отношению к другим женщинам. Даже сейчас она гладит розовую по плечам, подбадривая ее.

Чейл знала бы, умеет ли Элли говорить.

Я бегу вперед, игнорируя бормотание ругательства Рáхоша. Он не преследует меня, когда я подхожу, чтобы встать рядом с Чейл, и иду рядом с ней. Они хотят, чтобы я держался подальше от своей пары. Я игнорирую гнев, который сжигает меня изнутри при этой мысли, и сосредотачиваюсь на Чейл.

Она замечает, что я иду рядом с ней, и бросает на меня косой взгляд. Когда я не ухожу, она хмурится.

— Могу я тебе чем-нибудь помочь?

Ее слова вежливы, но это странно; по ее тону совсем не видно, что она хочет помочь.

— У меня есть к тебе вопросы.

— Ты предполагаешь, что я захочу разговаривать с твоей синей задницей?

— Не с моей задницей, — поправляю я ее. — Ты можешь говорить мне в лицо.

Чейл слегка встряхивается, ее брови опускаются.

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Нет. Я хочу задать тебе вопросы об Эл-ли.

— А если мне не хочется с тобой разговаривать?

Настала моя очередь хмуриться. Почему она не хочет говорить со мной?

— Я только хочу узнать больше о своей паре. Ты знаешь ее лучше, чем я.

— Да, знаю, — медленно произносит Чейл, пожимая плечами, и меховая накидка плотнее облегает ее маленькое тельце. — И я уверена, что она не счастлива быть твоей парой.

Я смотрю вперед, на напряженную фигуру той, кто является моей парой. Она кажется такой хрупкой и одинокой, даже несмотря на то, что Лиз и Харрек стоят по бокам от нее.