Онлайн книга «Сердце варвара»
|
Эпилог СТЕЙСИ Два месяца спустя — Да-да-да-да! — Пейси подпрыгивает на четвереньках, помахивая хвостом. В другом конце комнаты моя пара сидит на полу, скрестив ноги. Он машет пальцами своему сыну, показывая, что тот должен пройти вперед. — Ты можешь это сделать, Пей-си, — кричит Пашов. — Иди к Да-да. — Он использует английское слово — или его искаженную версию, — поскольку Пейси, кажется, произносит это легче, чем ша-кхайское «отец», в котором много проглатываемых слогов. Малыш ставит одну ногу на землю, затем другую, его попка покачивается в воздухе. Затем он выпрямляется. Я помешиваю яйцо, пока оно медленно поджаривается на огне. После бесконечных экспериментов я придумала лучший способ приготовления замороженных яиц из грязноклювов: нужно расколоть верхушку и дать им обваляться в собственной скорлупе, время от времени помешивая. Из яйца получается гора идеальной, вкуснейшей яичницы-болтуньи, которая изумительно сочетается с небольшим количеством не-картофеля, и это мое любимое блюдо, когда я устаю от вяленого мяса. Пашов тоже пристрастился к яйцам, но предпочитает их в виде омлета, приправленного кусочками мяса и кореньями. До сих пор они помогали мне сохранять рассудок в суровое время года, когда еды вдоволь, но в основном это вяленое копченое мясо. Охотники наполнили наши мешки, насколько это было возможно, до того, как погода испортилась, а женщины собрали много не-картофеля, и теперь мы просто пережидаем метели, уютно устроившись в нашем маленьком уголке в земле внизу. У меня целый склад замороженных яиц, и мы все очень заботимся о том, чтобы они прослужили долго. В конце концов, мы должны хорошо пережить это суровое время года, а мужчины выходят на охоту только в те дни, когда не идет снег. Поскольку большинство дней такие холодные, что больно дышать, а небо такое темное, что похоже на синяк, охотники большую часть времени остаются с нами дома. И хотя еда немного однообразная, я не возражаю против этого, потому что мне нравится, когда Пашов находится рядом весь день. Он может проводить много времени со своим сыном — как сейчас. Пейси вытягивает свои маленькие ручки и покачивается вперед на одной ноге, потом на другой. Я затаиваю дыхание. — Неужели он… — Он сможет, — с гордостью говорит Пашов и жестом зовет Пейси выйти вперед. — Ты сможешь это сделать, малыш. — Да-да! — говорит Пейси, шатаясь, идя вперед. Он делает всего несколько шагов, прежде чем падает в объятия Пашова, но моя пара смеется и ловит его, а затем подбрасывает в воздух, как будто мой сын совершил величайшее достижение в истории. — Ты это видела? — спрашивает меня Пашов между взрывами смеха Пейси. — На этот раз три шага. — Скоро он будет бегать взад и вперед по улицам, — говорю я с гордостью в голосе. Мой маленький сын такой умный. Я мало что знаю о младенцах, но мне кажется, что он всегда немного опережает других детей в племени. Или, может быть, это просто говорит во мне мамочка. Что бы это ни было, я горжусь своим умненьким малышом Пейси. Пашов ухмыляется мне и осторожно опускает сына обратно на землю. Малыш тут же пытается снова встать на ноги, тянется к отцу. — Тебе лучше поторопиться и поесть, — увещеваю я его, снимая яйцо с огня костяными щипцами. — Джоси скоро будет здесь, а у нее тяга к яйцам во время беременности. |