Книга Сердце варвара, страница 60 – Руби Диксон

Если Пашов ничего не помнит о последних двух годах, откуда он знает, что такое — не-картофель? Я размышляю об этом, пока снимаю шкуру с игольчатого зверя и нарезаю мясо на куски. Я отвлекаюсь, и не только из-за того, что Пейси пытается запихнуть в рот все, что сможет отхватить от туши. Я думаю о Пашове и стараюсь не надеяться. Означает ли это, что к нему возвращается память?

— Не слишком волнуйся, — предупреждаю я себя. Может быть, он знал, что это было. Его мать — специалист по растениям. Она могла бы упомянуть об этом.

Однако я ничего не могу с собой поделать; я практически дрожу от предвкушения его возвращения.

Пашов возвращается в пещеру спустя, как кажется, целую вечность. У него под мышкой один из круглых луковичных корней, и он покрыт еще большим количеством снега. Он выглядит довольным собой и, гордо размахивая корнем, направляется ко мне.

— Твоя не-картошка.

Я благоговейно беру ее в ладони.

— Откуда ты знаешь, что я имела в виду?

Он стоит ко мне спиной, ставя экран на место. Когда он оборачивается, его улыбка яркая, но немного озадаченная.

— О чем ты?

— Я имею в виду, откуда ты узнал, что я имела в виду именно это? Если твои воспоминания исчезли? — Я пытаюсь говорить ровным голосом, чтобы скрыть, насколько я взволнована. — Как ты узнал, где это найти?

Пашов изучает меня, а затем его взгляд фокусируется на округлом корне, похожем на репу, в моих руках. Он потирает лоб, его пальцы скользят по сломанному обрубку рога.

— Я… не уверен.

— Тебе не кажется, что ты что-то вспомнил? Может быть, если ты сосредоточишься, то сможешь вспомнить больше?

Он кивает и закрывает глаза, сосредотачиваясь. Я прикусываю губу, нетерпеливо наблюдая за ним. Однако через мгновение он открывает глаза и качает головой.

— Мне очень жаль. У меня нет ответов. — Он снова трет лоб.

— Все в порядке, — быстро говорю я. Это легкое прикосновение к его лбу беспокоит меня. Я подбегаю к нему и снимаю меховой плащ с его плеч. — Ты садись к огню и расслабься. Я позабочусь о тебе

— Позволь мне помочь… — начинает он.

— Нет, — перебиваю я. — Я справлюсь. — Я беру у него не-картофелину и иду в дальний конец пещеры. — Если ты хочешь мне помочь, понаблюдай за Пейси и убедись, что он не засунет в рот кишки.

— Кишки — это самое вкусное, — говорит Пашов, но сам садится у огня и начинает играть со своим сыном.

Я фыркаю на это.

— Это ты так говоришь. — Я беру свою любимую костяную чашку и наполняю ее чаем с огня, затем протягиваю ее в руки Пашову. — Выпей это. — Пахнет остро, потому что в нем содержится интисар, а это самое близкое к аспирину, что есть у ша-кхаи.

Он берет чашку и, нахмурившись, протягивает ее мне.

— Я приготовил это для тебя.

— Я уже выпила немного, — вру я. Я снова похлопываю его по плечу. — Я была бы счастлива, если бы ты выпил остальное.

Он твердо кивает и подносит чашку к губам, делая большой глоток. Я с тревогой наблюдаю за ним, чтобы убедиться, что выражение его лица не меняется и ему не больно. Когда я вижу, что вроде бы все в порядке, я могу немного расслабиться и вернуться к своей задаче приготовления пищи.

Пока Пашов присматривает за малышом, я вовсю занимаюсь нарезкой, обжариванием и приправами. Я разочарована тем, что он ничего не помнит, но в то же время я полна надежды. Знание о не-картофеле должно было откуда-то взяться. Возможно, со временем всплывут на поверхность и другие мелочи. Все, что я могу сделать, это подбадривать его на этом пути… при условии, что это не повредит его рассудку.