Книга Угольки, страница 32 – Клэр Кент

— Я здесь, — слова звучат хрипло и надломленно. Слишком слабо, чтобы кто-то расслышал.

— Рэйчел! — он еще ближе. Может, он идет по гравийной дорожке. Он не может быть сильно далеко. Я сделала всего несколько шагов к этому проклятому костровищу.

— Кэл! — удается выдавить мне. Негромко, но лучше, чем в первый раз. — Кэл! Я здесь!

— Рэйчел? — его не видно, но он как будто меня услышал. Через несколько секунд он добавляет: — Подай голос еще раз. Я не могу тебя найти, — его голос срывается на последних двух словах.

Я собираю всю энергию, что во мне осталась, и стараюсь направить ее в голос.

— Я здесь! Здесь!

Я надеюсь, что этого достаточно, потому что я сомневаюсь, что мое горло снова что-то выдавит. Такое чувство, будто слезы застывают прямо на моем лице.

Без предупреждения большое тело Кэла вырывается из-за деревьев, устремляясь ко мне. Он создает много шума. Такое чувство, будто от его присутствия сам воздух болезненно вибрирует.

Я давлюсь от облегченных рыданий, когда он опускается на колени рядом со мной.

— Ох бл*дь, малышка. Что ты наделала? — он кажется настоящим. Полным эмоций. Таким же сломленным, как и я.

— Я не… — я давлюсь и пытаюсь снова пошевелиться, но просто не могу подняться. — Я не хотела.

Он продолжает бормотать «Ох бл*дь», пока быстро убирает с меня камни, а затем берет меня на руки, будто баюкая, и выносит из леса обратно на гравийную дорожку.

Я все еще в том странном размытом трансе, но я осознаю достаточно, чтобы отчаянно цепляться за него. Почти все мое тело болит, а то, что не болит, пугающе онемело. Мои зубы стучат так сильно, что ноют челюсти.

Как только мы возвращаемся в хижину, теплый воздух словно атакует меня. Я хнычу, ахаю и ерзаю в его хватке.

Кэл не отпускает меня. Он кладет меня на свою кровать, расположенную как и моя прямо возле дровяной печки, снимает мои перчатки, шапку, шарф и пальто, затем начинает массировать мои ладони и предплечья.

Я ничего в них не чувствую. Даже его прикосновения.

Я дрожу и шмыгаю носом. Я слишком сонная, чтобы рыдать, хотя мне очень хочется этого. Я продолжаю попытки отстраниться от Кэла, но даже не знаю, почему.

Я пытаюсь что-то сказать, но не могу. Я ничего не могу сделать. Я сейчас должна что-то чувствовать, но не чувствую.

Так что я закрываю глаза и перестаю сопротивляться. Я даже больше не дрожу.

— Нет, нет, нет, нет, нет, малышка, — хрипло бормочет Кэл. — Не смей так делать, — он сдвигает руки, чтобы растирать мое лицо и шею. — Не смей засыпать.

Поэтому я все же бодрствую. Пытаюсь, во всяком случае. Хотя бы потому, что Кэл кажется абсолютно отчаявшимся, и мне не нравится, когда он так расстроен.

Спустя минуту он перестает растирать меня, так что я открываю глаза, чтобы посмотреть, что он делает. Он встал и снимает куртку, шапку и обувь. Затем забирается в постель вместе со мной и обнимает сзади, окружая меня своим большим и теплым телом.

Он тянется через меня и продолжает растирать мои ладони.

Через несколько минут я опять начинаю дрожать.

— Вот так, — бормочет он прямо над моим ухом. — С тобой все будет хорошо. Ты должна быть в порядке.

— Моя лодыжка очень болит, — выдавливаю я. Теперь я снова чувствую ее, и она разъяренно пульсирует.

— Знаю. Я скоро ей займусь, но мне нужно сначала тебя согреть.

Мои зубы опять начали стучать, и я это ненавижу. Я все ненавижу. Из моего горла вырывается несколько всхлипов.