Книга Где распускается алоцвет, страница 111 – Софья Ролдугина

– Всё хорошо! – шепнула ей Алька почти беззвучно, одними губами, и показала поднятый вверх палец.

Шишига замерла, а потом заулыбалась и робко показала палец в ответ.

Немножко не тот, но явно дружелюбно и одобрительно.

Яромир Сэлэнгэ ждал их примерно там, где его оставили – у выезда из деревни. Он припарковал машину прямо у магазина «Продукты», едва ли крыльцо не подперев бампером, закрылся изнутри и задремал. Даже на стук ответил не сразу.

– Это точно вы? – зевнул он широко, с трудом продирая глаза. – Не какая-нибудь нечисть?

– Я могу ответить на контрольный вопрос, – ласково предложил Дрёма. – Например, о том, за что вас Варвара в прошлом году чуть не уволила.

Лицо у Яромира забавно вытянулось; он ругнулся себе под нос и разблокировал двери.

В машине было жарко. Алька почти сразу стащила с себя куртку и закинула на заднее сиденье; потом и рукава закатала. И вздрогнула. Что-то было не так, не на месте, но сообразить, что именно, не получалось… А потом вдруг дошло. Нитка, которую Айти повязал ей на запястье, куда-то подевалась, оставив еле заметный розоватый след на коже.

Стало одиноко; немножко, самую малость.

Дрёма же вёл себя подозрительно тихо. Сначала возился с влажными салфетками, пытаясь кое-как оттереть лицо, потом достал рабочий блокнот и начал листать, бормоча под нос что-то недовольное. Наконец, когда машина перестала трястись на грунтовке и съехала на нормальную дорогу, без ям в половину колеса, лицо у него просветлело – и он счастливо выдохнул:

– Ну конечно, разрыв-трава! Разрыв-трава, возможно, что-то из рябины, ещё подумаю, что именно. И вообще то, что открывает клады, размыкает замки.

– Ты про что? – зевнула Алька. И тут же сама догадалась: – А-а, про курган! Всё ещё думаешь, как можно было выбраться?

– Уже придумал, – ответил Дрёма, весьма довольный собой, и уставился в окно, жмурясь от солнца, не по-осеннему яркого. – Нет, снаружи, конечно, всё понятнее, чем изнутри. Нужно было что-то, заставляющее землю раскрыться. Или вот если б я знал, что у меня телефон выпал, когда я полез в ту нору, то мог бы установить с телефоном связь, и через образовавшуюся щель… Ты чего смеёшься?

– Ничего, – ответила Алька, отворачиваясь, чтоб скрыть улыбку. – Но знай на будущее: тебе ужасно идёт энтузиазм.

– Делает неотразимым? – с надеждой спросил Дрёма. – О, кстати, про неотразимое. Можно я зеркало возьму? Раз оно тебе всё равно не пригодилось?

Алька, конечно, разрешила.

На первой же заправке они остановились и взяли на троих целую горку пирожков – разных, с капустой, с фаршем, с яблоками – и по два стакана чая каждый. После этого Яромир Сэлэнгэ приободрился и даже принялся насвистывать за рулём. А вот Альку клонило в сон. Дрёму тоже. Он встрепенулся только раз, когда показалось болото, и требовательно похлопал по водительскому сиденью:

– Вон, вон карман, куда мы вчера заезжали! Остановите, да, да, вон там, я пустой стакан заберу, как обещал.

– Кофе только в машину тащить не надо, он прокис небось, – хмыкнул Яромир.

И оказался не прав.

Стаканчика на пеньке не было вовсе. Зато красовался небольшой берёзовый туесок, доверху полный ягод – давно уже отплодоносившая малина и земляника, голубика, клюква, черника, ежевика… Когда Дрёма увидел его, то растерялся совершенно и спросил в туман над болотом: