Онлайн книга «Где распускается алоцвет»
|
Однако Дрёме, как выяснилось, было по силам справиться и с этим препятствием. Часов в десять телефон завибрировал. Кое-как нашарив его спросонья, Алька глянула на экран – и основательно зависла, пытаясь осмыслить и принять сразу три вещи. Во-первых, Дрёма так и не удалился из того дурацкого чата про Костяного. Во-вторых, он его переименовал в «Ведовские делишки» и добавил кучу постороннего народа. В-третьих, он скинул туда свою фотографию на фоне тёти-Тининой кондитерской – и не просто так, а в компании каких-то незнакомых улыбчивых придурков, которых Алька про себя обозвала «рыжей рожей», «разбойной рожей», «подозрительной бабой» и «малолетним готом». …и подписал: «Идём опрашивать важную свидетельницу!» – Тётя Тина! – Альку аж подбросило на кровати; сонливость испарилась, пульс зачастил, и в целом эффект был как от двух чашек кофе залпом натощак – тревожность проснулась, а ты ещё нет. – Вот леший! Надо спасать! Кого спасать и от кого – она и сама пока не решила, но усидеть на месте просто не могла. Алька в рекордные сроки умылась, влезла в тёплый вельветовый сарафан и взбила кудри, сама себя ругая: зачем прихорашиваться-то, перед кем? От вчерашнего вечернего перекуса в холодильнике остались блинчики. Она наскоро перекусила, запивая их крепким чёрным чаем, ещё разок почистила зубы, дыхнула себе на ладошку, убеждаясь, что пахнет мятой, а не начинкой блинов… – Ты куда, Алёночек? – высунулась из своей комнаты баб Яся. – На свиданку собралась, что ли? – Да при чём здесь свидание? – возмутилась Алька… а потом сообразила, как всё это выглядит со стороны, и хихикнула. – Не, баб Ясь, я иду решать проблемы. А ты не помнишь, куда я вчера выгрузила свою обувь из чемодана? – Это у Вельки надо спрашивать, он у нас по хозяйству, – озадачилась баб Яся. – В шкафу у двери, что ли, посмотри… Любимые тёплые сапоги на платформе Алька в итоге отыскала в тумбе. Зашнуровала, потопала на месте, проверяя, удобно ли, накинула куртку – и выбежала на улицу, на ходу наматывая шарф. «Может, такси взять? – промелькнуло в голове. – Хотя я, наверное, дольше ждать буду…» До центра она добралась минут за двадцать – рекорд, не иначе какой-нибудь мелкий городской нечистик дорожку спрямил. По пути успела навоображать всякого: и разрушенную кондитерскую, и покалеченных сыскарей… Трижды обругала себя дурой, которая ведётся на провокации; дважды попыталась позвонить Дрёме, в последний момент струсив; в итоге уверилась, что бежит зря и его там уже вообще нет – наверняка ведь сделал, что хотел, и пошёл дальше… Чего она не ожидала увидеть, так это как тётя Тина будет прыгать вместе с Дрёмой наперегонки по клеточкам, нарисованным на брусчатке перед магазином. Кто-то снимал их на видео; кто-то просто ржал. «Рыжая рожа» с фотографии – высоченный парень, кудлатый и в веснушках – держал пальто Дрёмы и с философским видом пил чай из стаканчика, а остальная команда курила чуть поодаль, на лавочке, бурно что-то обсуждая. – О, Алика! – радостно замахал Дрёма сразу обеими руками, издали увидев её. – Наконец-то! А у меня тут, видишь, важный допрос: всегда было интересно, как играли в классики несколько веков назад, и вдруг я встречаю живую свидетельницу… Дай мне три минуты, закончим, и я всё расскажу. Алька возмутилась, рассердилась, опешила, открыла рот, чтоб высказать всё… да так и закрыла. А ещё поняла, что не сердится на Дрёму – и больше ни капельки не боится с ним говорить. Может, потому что времени прошло достаточно; может, потому что слишком много чувств одновременно в человека не помещается, а она с утра порядочно переволновалась. Или, может, потому что Дрёма был такой лёгкий, как пёрышко, и полный радости. |