Книга Ясное сердце, страница 147 – Кейт Ченли

Я выгляжу… красивой.

Платье подчеркивает мою изящную фигуру, вырез и подол усыпаны миниатюрными цветами из сапфиров, а роскошная мантия из соболиного меха тянется до пола, собираясь волной у ступней.

Волосы уложены в облачный пучок, пронзенный двумя золотыми расческами в форме полумесяца, с моей заколки для волос, украшенной пионами из драгоценных камней, свисают жемчужные нити, едва слышно позвякивая. Одна из служанок Юнли накрасила мне губы матово-красным, припорошила щеки мерцающей пудрой и подвела веки сурьмой, подчеркнув мои карие глаза.

В то же время я понимаю, что прекрасной в моих глазах меня делают не платье и не макияж, а недавно обретенная уверенность в себе и счастье, переполняющее сердце.

Джие прибывает в крыло принцессы, чтобы сопроводить меня на ужин. На нем узкие темные штаны и просторная мантия цвета вина, вышитая золотой нитью. Впрочем, он мог бы одеться в мешок из-под картошки и все равно выглядеть величественным принцем.

Джие ахает и берет меня за руки:

– Миньсин, ты прекрасна.

Изнутри меня озаряет свет.

– И ты прекрасен, – говорю я.

Пожалуй, я никогда не устану смотреть на его лицо, словно высеченное из мрамора самими богами, с идеально ровными чертами, высокими скулами и сильной челюстью.

– Не задерживайтесь, голубки! – зовет нас Юнли.

Мои щеки вспыхивают. Джие тоже густо краснеет, и от этого я чувствую прилив нежности.

Я беру его под руку, и мы выходим из комнаты.

Обеденный зал освещен золотистыми шарами масляных ламп, подвешенных под потолком на удивительно хрупких цепочках. Громадный круглый стол из черного дерева стоит по центру, и его окружают стулья с высокими спинками и шелковыми подушками.

За столом уже собрались некоторые члены королевской семьи и почетные гости. Кай разговаривает со своей матерью, придворной дамой Баи. Похоже, он полностью оправился от тюремного заключения, поскольку вновь излучает уверенность в себе. Даже не сомневаюсь, что Кай до сих пор считает себя претендентом на престол.

Придворная дама Хуа поднимается обнять сына, а ко мне подходит Хансинь и отводит в сторону:

– Я рассказал вашему королю о Ночном Драконе, но не раскрывал деталей нашего личного разговора. Он потерял самообладание, узнав о том, что Сянью начал одалживать свою магию около десяти лет назад.

Я гадаю про себя, не пришел ли он к тому же выводу, что и мы: что его брат позаимствовал магию огня у Ночного Дракона?

– Ваш король желает, чтобы я выяснил, остался ли Сянью в Дачжоу, и если да, то где он скрывается, – шепчет Хансинь. – Принцу Каю поручено мне содействовать.

Во мне отзывается тревожная нотка. Почему его величество выбрал Кая для столь важной задачи? Он считает, что Джие еще недостаточно выздоровел, или дело в том, что Джие больше не заслуживает его доверия?

– Я слышал, что ваш дядя, министр Сан, поддержал это решение, – добавляет Хансинь, пронзая меня взглядом.

Разумеется, дядя Йи поддержит нашего соперника. Это вполне ожидаемо, но тревога во мне нарастает с новой силой от того, как сильно все изменилось и насколько стремительно развиваются события.

Тут в зал входит командир Баи.

– По приказу его величества ужин отменяется, – объявляет он. – Пожалуйста, вернитесь в свои комнаты. Ваши высочества, его величество желает видеть вас немедленно.

Среди собравшихся повисает напряженная атмосфера. Джие, Юнли и Кай поспешно удаляются, и остальные, нервно переглянувшись, тоже покидают зал.