Книга Плетельщица снов, страница 186 – Наталья Журавлёва

Я почувствовала, что за видимой храбростью Лусии на самом деле скрывается что-то, о чем ей совсем не хотелось говорить.

Две большие чашки с какао дымились на столе. Мы с матушкой Бульк сидели рядом и намазывали маслом и медом мягкие ломтики пшеничного хлеба. Клотильда уютно мурчала, устроившись на подоконнике.

Я ждала, когда Лусия начнет свой рассказ, но она все тянула.

— Ты хорошо знаешь Вуну, не так ли? — наконец заговорила Лусия, немало удивив меня своим вопросом.

— Я знаю ее столько, сколько живу на свете, — улыбнулась я. — Она замечательная целительница и всегда была очень добра ко мне. Но при чем здесь изгнание плетельщиц снов и матушка Вуна?

Я никак не могла взять в толк, к чему ведет Лусия, но ее поникший вид очень беспокоил меня, поэтому я поспешила успокоить матушку Бульк.

— Лусия, что бы там ни случилось в прошлом, это ведь уже не так важно…

Договорить я не успела. Следующие слова Лусии прибили меня к месту не хуже каменной плиты.

— Вуна была одной из плетельщиц, изгнанных из Бергтауна, — отчеканила Лусия ровным голосом, но я видела, как нелегко ей дается каждое слово.

— Вуна была профессиональной плетельщицей?

— И держала собственную лавку на улице Веселого времени, — медленно кивнула матушка Бульк.

Пока я пыталась уложить в своей голове услышанное, Лусия, усмехнувшись, добавила:

— Ты же не думала, что она учила тебя плести сны по книжкам?

Я машинально поднесла ко рту чашку и сделала большой глоток какао. Язык и небо обожгло горячим напитком, и я закашлялась.

— Я вообще об этом как-то не думала, — призналась я, сидя с открытым ртом, чтобы остудить обожженный язык. — Это всегда была просто данность: матушка Вуна лечила людей и животных, а на досуге плела сны.

Лусия вновь усмехнулась:

— На досуге! Далеко не каждая способна освоить это ремесло. Мир снов сам выбирает кому открыть свои секреты. Это она лечила на досуге, а плетение снов было ее призванием, ее страстью, ее даром, понимаешь? — Лусия внимательно посмотрела на меня. — Как и твоим.

Я лишь хлопала ресницами, не в силах объяснить самой себе, почему я ни разу в жизни не спросила Вуну о том, как она сама училась плетению снов, и почему вдруг оказалась в Больших Котлах, где ей приходилось тяжело работать, просто чтобы выжить.

Тысячи вопросов теперь крутились в моей голове, и ни на один из них у меня не было ответа.

Лусия отставила чашку с какао и посмотрела в окно на ночной город, подбирая слова.

— Вуна была одной из самых талантливых плетельщиц Бергтауна, — начала она свой рассказ. — Рукотворные сны Вуны не просто развлекали, они исцеляли, освобождали, давали новые силы. Ее талант знал и ценил весь город. Да что я рассказываю⁈ Ты и сама это прекрасно знаешь — именно этому она тебя и учила.

Мне вспомнились уроки с матушкой Вуной, ее наставления и советы, предостережения и подсказки. Оказывается, все эти годы я училась у настоящего мастера по плетению снов и даже не догадывалась об этом.

— Почему же тогда ее выгнали? — тихо спросила я.

Матушка Бульк на секунду поджала губы, но заставила себя продолжить:

— Людям вдруг начали сниться кошмары. Не просто страшные сны, которые время от времени снятся всем, а настоящая жуть, почти реальные наваждения, способные свести с ума. Собственно, многих они с ума и свели. Когда таких случаев стало слишком много, Городской совет был вынужден принять меры. Необходимо было найти виновного, и его нашли. Вернее, их — виновницами обрушившихся на город кошмаров объявили всех живших в то время в Бергтауне плетельщиц снов.