Книга Хрущевка княжны Соколовской, страница 30 – Полина Змееяд

– Вторая проблема на мою голову. Княжна Соколовская, старшая. Верно? – спросил мужчина, указывая на кресло напротив его стола.

Приблизившись, я запоздало заметила прислоненную к столешнице трость и – так уж и быть – простила чиновнику его невоспитанность.

– Давайте паспорт и документы об образовании, если есть, – он протянул руку, и я вложила в его широкую ладонь бумаги.

– Меня зовут Петр Иванович Ермаков, – представился он, не поднимая взгляда от бумаг. – И надеюсь, видеться мы с вами будем как можно реже. Печать теперь на месте, – он с размаху хлопнул по пустой странице паспорта зеленым штампом, – направление на курсы я вам сейчас выпишу. Там общий поток, вам он так-то не особо подходит, но к преподавателю после первого занятия подойдите, объясните ситуацию, вам, может, пойдут навстречу.

Петр инструктировал, я запоминала и продолжала наблюдать за ним. Широкие, размашистые движения, резкая манера – он совсем не походил на чиновника. Кресло и стол поразительным образом ему не шли. Он выглядел в этом кабинете как медведь в бальном платье. Разве что, пожалуй, не комично, а печально.

– Вы сказали, что я – вторая проблема. Кто же первая? – спросила я только для того, чтобы поддержать разговор.

Пентр поморщился, будто от зубной боли.

– Не делайте вид, будто не знаете. Эдуард Краузе – это первая и до вашего появления единственная моя проблема. Вероятно, вы с ним уже виделись, и я почти уверен, что он предлагал вам какие-нибудь сомнительные мероприятия. Ради первоначал, не соглашайтесь, иначе обзаведетесь как минимум парочкой предупредительных предписаний, как максимум – большим штрафом или даже условным сроком в антимагических оковах. Поверьте, оно того не стоит.

Чиновник говорил быстро и четко, как военный. Его слова врезались в память, будто выжженные в ней каленым железом. Но я подозревала, что дело тут не в его манере, а в том, что мое внимание с каждым днем будто все лучше, все более цепко хваталась за все, что меня окружает, да и память как будто стала лучше.

– Вот расписание занятий и адрес. Они проходят в одном из корпусов университета, обычно с семи до девяти часов вечера, и займут всего десять дней. С помещением, надеюсь, проблем не возникнет, – Петр протянул мне мои документы и положил поверх них белый разлинованный лист – расписание, надо полагать. – С понедельника начинаются занятия. И надеюсь, хотя бы в первый день мне не поступит на вас жалоб.

– Постараюсь вас не разочаровать, – несмотря на жесткую манеру говорить, чиновник производил приятное впечатление, так что я даже ему улыбнулась, принимая бумаги.

Когда поднялась и собиралась попрощаться, он тоже встал, взял трость и довольно быстро, но с заметным прихрамыванием, направился к двери.

– Когда курсы закончите, вам надо будет еще раз прийти сюда с паспортом и дипломом, – выдал окончание инструкции он, открывая передо мной дверь.

– Благодарю, – кивнула я за все разом и вышла в полутемный холл, и, торопливо попрощавшись с чиновником, который побрел к кулеру, поспешила выйти на улицу.

Темное и совсем тесное здание давило на голову, хотелось поскорее вдохнуть свежий воздух.

Еще раз взглянув в расписание и убедившись, что занятия начинаются вечером в понедельник, я поспешила вернуться домой.

Едва войдя в подъезд, ощутила запах гари, и скоро убедилась в том, что он доносится из-за двери моей квартиры. Оттуда же слышался и крикливый голос незнакомой мне женщины, которая то причитала, то порывалась ругаться, но в последний момент раз за разом умудрялась придержать язык.