Книга Хрущевка княжны Соколовской, страница 31 – Полина Змееяд

Заинтригованная, я толкнула незапертую дверь и вошла в квартиру. Моего появления никто не заметил: обе сестры и какая-то крупная женщина в грязной коричневой юбке толпились на кухне, от которой и исходил резкий запах пригоревшей капусты.

– Да что ж это такое, барышни? – то ли ругалась, то ли жалела сестер незнакомка. – Зачем же вы сами портите свои белые ручки? Подождали бы меня, я бы и разогрела. Да где ж это видано, чтобы княжны – и сами…

Девочки стояли, понурив головы, и не возражали. Чего это они? Где же их барские замашки? Почему не могу приструнить не в меру разошедшуюся прислугу, если все такие из себя высокородные? Что-то не понимаю.

– Добрый день! – громко и холодно сказала я, пресекая брюзжание женщины.

Когда она повернулась, явив мне скуластое лицо с крупным носом, обрамленное выбившимися из пучка прядями непослушных волос, я догадалась, что передо мной та самая Аглая. О которой я совершенно забыла просто потому, что не привыкла ни к какой прислуге.

Что ж, самое время с ней попрощаться. Даже если бы мне вздумалось нанять кухарку, такую голосистую я бы прогнала – терпеть не могу шум, тем более по пустякам.

– З-здравствуйте, барышня, – тут же присмирела Аглая. Маргариту она, видимо, побаивалась, в отличие от ее сестер.

– Что здесь происходит? – спросила я и обвела требовательным взглядом кухню.

Аглая поджала губы и покосилась на сковороду с почерневшей капустой. Запоздало попыталась заслонить ее спиной, но я уже успела разглядеть последствия первых попыток княжон пользоваться плитой.

Сестры поникли еще сильнее, будто готовясь к выволочке. А я, наблюдая за ними, все меньше понимала тонкости местных взаимоотношений между работниками и их нанимателями.

Ладно, будем разбираться.

Я скрестила руки на груди, вопросительно изогнула бровь и в упор посмотрела на Аглаю, всем своим видом требуя, наконец, внятных объяснений.

– Вы только на младшеньких не ругайтесь, барышня… – со вздохом заговорила женщина, поднимая голову.

Девочки так и стояли за спиной Аглаи и поглядывали опасливо то на нее, то на меня. Видимо, еще до конца не решили, кого в этой ситуации боятся больше.

– Я когда пришла, они сначала открывать не хотели и все твердили, что хотят сами сделать. Я насилу их уговорила меня впустить, тогда запах гари еще чуть-чуть чуяла. Пока ругались, капуста и пригорела, – развела руками Аглая и потупила взгляд. Вздохнула украдкой и добавила таким печальным голосом, что я засомневалась в его искренности. – А вы никак новую кухарку наняли? И мне – от ворот поворот, получается?

Понятно. Сестры Аглае возразить не решились. Впрочем, неудивительно: женщина стояла, всхлипывая, но глаза, которые она время от времени поднимала на меня, чтобы убедиться в том, что ее спектакль на меня действует, оставались сухими.

– Никого я не нанимала, – начала я, раздумывая, как бы правильнее обратиться к женщине – на «вы» или на «ты»? И не до конца понимая особенности взаимоотношений между местными, решила в итоге остановиться на нейтральном варианте. – Но и платить работнице больше не могу, у меня теперь для этого недостаточно денег. Поэтому, я очень сожалею, но нам придется попрощаться.

Я говорила мягко, хоть ни на миг не верила в искреннее расстройство Аглаи. И чем тверже звучал мой голос, тем активнее она старалась. Стоило мне замолчать, как она закрыла лицо руками, завыла и бухнулась на колени.